Мигель притормозил в полутора кварталах от кафе. Задумчиво побарабанил пальцами по рулю, глядя на вечернее небо. Переложил фуражку с пассажирского сидения на переднюю панель.
Еще раз посмотрел на вечернее небо, пытаясь взглядом разогнать облака, чтобы увидеть скрывающиеся за ними звезды.
Он не хотел ехать на авто. Думал пройтись пешком от родительского дома, но потом передумал. Он не обязательно пойдет домой один. Не обязательно дождь передумает идти и капать человеку на красивый мундир, и пустую голову. Чтобы пройтись пешком можно и просто оставить машину неподалеку, как вот сейчас сделает Мигель. Натянет перчатки и наденет фуражку, посмотрит на свое отражение в стекле и снимет фуражку. Кинет обратно на пассажирское сидение и ненадолго откинется на спинку, размышляя о том, что вон-то облако в темнеющем небе похоже на утку. И что он бы сейчас с удовольствием бы съел пару утиных грудок.
Снова наденет фуражку и скривится, глядя на свое отражение в стекле. Головной убор жмет ему голову. Фигурально выражаясь, потому что на самом деле фуражка сидит идеально. Мигель просто не любит носить на голове что-то кроме собственной гривы. Единственное исключение летный шлем. Он сидит, как влитой. Как надо.
Наверное это все же что-то в голове и дело вовсе не в разных шляпах.
Мигель хлопает дверью, закрывая авто и идет в сторону кафе "Грация". Фуражка зажата подмышкой. Шаг четкий, уверенный. Мигель уже давненько не бывал на милонгах в родном Сан-Тельмо. Будет ли кто-то знакомый? Вспомнит ли кто его? Мир теперь меняется с такой бешеной скоростью, что Мигель уверен лишь в своем завтрашнем дне и билете на параход в Англию. Ну и еще в том, что его лучшие друзья уже сюда никогда не вернутся.
Ничего. Или они сами не шутили о смерти, когда отправлялись в Европу? Как говорил тот русский, перед смертью не надышишься. Смешная фраза. Как же иначе, если по другому не ощутишь эйфорию от жизни?
Интересно, а черти в аду тоже танцуют танго?
Последние несколько быстрых и широких шагов и летчик фактически взлетает по ступеням в кафе, чуть не вписавшись кому-то в спину. Беглым взглядом оценивает помещение, не поменялось ли чего важного с момента его последнего визита? Изучает официанток, выделяющихся из толпы гостей и заодно приглядывает себе место за столиком. Кажется он все еще пуст и никто не положил на него глаз, кроме бравого пилота. Мягким и быстрым шагом преодолевает расстояние до намеченного места посадки, ловко пробираясь между гостей, не задев крылом ни одной дамы, не отдавив ногу ни одному джентльмену и даже не задев мундиром ни одного стула. Наконец, довольный, приземляется. На стол кладутся фуражка, перчатки, портсигар и коробок. Хорошая пара. Мигель успел привязаться к этой паре простых, но очень добротных предметов. Благородное старое серебро.
Поправляет лежащую фуражку и вынимает из портсигара сигарету, задумчиво изучая головной убор.
"Боже, зачем я ее вообще взял?"
Мигель поправляет ее еще раз. Но его все равно не устраивает, как она лежит. Молодой человек вертит в руках сигарету и, кажется, потерял интерес к происходящему в зале. Рука тянется снова.
"НЕ ТРОЖЬ!"
Назло голосу в голове Мигель все равно еще раз поворачивает фуражку на столе козырьком от себя. Но когда пытается сделать это снова, буквально хватает сам себя за руку. Со стороны покажется, что он решил прижать руки к столу.
"Оставь в покое. Шляпа в порядке."
Мигель, конечно, сомневается в этом и продолжает некоторое время спорить сам с собой, пока ему от этого окончательно не становится смешно. Это помогает, уже расслабившись он убирает сигарету обратно в портсигар и откидывается на спинку стула, улыбаясь и поглаживая рот, оглядывая собравшихся. Ему когда-то говорили, что он красиво улыбается не только ртом, но и глазами. Молодой летчик понятия не имел, значило ли эта фраза хоть что-нибудь, но ему понравилось. Он вообще любил делиться улыбкой с другими. Вот и сейчас Мигель щедро раздаривал появившееся хорошее настроение окружающим. Особенно дамам. Особенно тем, на которых задерживался взгляд. А уж улыбаться женщинам по разному Мигеля учил еще отец.
А можно еще улыбнуться официанте и прозрачно намекнуть, что молодому человеку нужно точно того же, что налили этому старому и уважаемому кампедро. Даже если там что-то крепкое. Молодой человек наконец окунулся с головой в предстоящее и перестал отвлекаться на сущие мелочи.