Андрес раньше не мог никак понять, как человеку может быть «без настроения».
Настроение же, вещь такая. Как погода: ее ведь не может не быть. Она всегда есть, незримо, не ощутимо, но есть ведь. Хорошая, плохая, жестокая, буйная, яркая, нежная!..
И настроение.
Плохое, хорошее, радостное… Скука, уныние, горе, счастье.
Тысячи, миллионы оттенков.
Настроение всегда есть. Всегда…
Если ты жив, разумеется.
«Быть может, я умер?», — возникла закономерная мысль, которой удалось вырвать молодого человека из пустого созерцания залитого асфальта. Тело дрогнуло ознобом, напоминая о себе. Он промок. Рубаха на груди липла, а волосы оккупировали весь лоб, спеша так же попасть в глаза, и зацепиться за уголки губ.
Нет, он не мертв. Мертвые не чувствуют холода.
Тонкие, гибкие пальцы изящно скользнули во внутренний карман, вынимая портсигар. Ловко поднявшись со ступенек крыльца какого-то притихшего дома, Андрес хмуро окинул улочку, ища место, где он мог бы укрыться от назойливых капель.
Успел подивиться: и как он сюда попал?.. Стоило прекращать вот так, выпадать из жизни, и просыпаться в совершенно незнакомых местах.
Пройдя буквально, пару метров, он все же не выдержал, и отворил металическую крышку, спеша явить миру долгожданную сигаретку...
— Fesso… — тихо «похвалил» себя, узрев лишь потертый метал, окропленный мелкой пылью сухого табачного листа.
Он выкурил последнюю, еще вчера. С очаровательной (а на деле, полной отчаянной тоски) улыбкой, Андрес захлопнул портсигар, и погрозил пальцем хмурому небу:
— Тебе все мало?.. — риторический вопрос, и коробочка нырнула обратно в карман.
Ох нет, сдаваться он был не намерен. За сигарету он сейчас был готов если и не убить, то по крайней мере ввязаться в крепкую драку.
Шумный Буэнос-Айрес не спешил утихать в вечернее время. Сбежать с тихой, забытой богом улицы, удалось уже спустя минуту. Ведомый голосами, смехом и музыкой, молодой человек вальяжно вернулся в мир живых, тлея надеждой, если и не выкурить сигаретку, то по крайней мере немного охмелеть и забыться.
***
В «Грацию» он вошел резко, хмуро. Одной рукой пригладив влажные волосы, мужчина за секунду из побитого пса превратился в конкурентоспособного обольстителя. Разумеется, обольщать он сейчас собирался вовсе не дам: его привлек бар, совсем своим алкогольным разнообразием. Гость за короткий срок добрался до стойки, выстукивая по полу лакированными ботинками, и невесело оглядывая собравшихся.
— Виски, — хмуро изрек Андрес, и показал два пальца бармену, намекая на то, что ему хотелось бы получить большую порцию, — Курить можно?..
Мужчина постучал пальцами по губам.
— Не найдется?.. — спросил с надеждой, и тут же поморщился от ударившего по ушам музыкального шума. Оглядев местное разнообразие присутствующих, он скривился еще больше. Он никого тут не знал, но они все уже выводили его из себя.
Хохочущие сеньориты, их галантные кавалеры… чем счастливее были лица, тем мрачнее становился Андрес, всем сердцем ненавидя уже это место.
Хотя, с другой стороны, весь этот гам и шум наполняли его пустую от переживаний голову. Все лучше, чем остаться наедине со своими мыслями.