Всё-таки дождя не было. Значит, померещился. Приснился этот невозможный шум на чердаке и ужасный голос, от которого мурашки табунами по спине. Но грохот был. Далёкие громовые раскаты всё ещё терзали слух пытавшейся уснуть девочки. Или...
Она прислушалась и сильнее поёжилась. Похоже, там не только гром, но и дальняя бомбёжка. К счастью для Лизы и дядиного семейства - дальняя. Но к несчастью тех бедных людей, которым не повезло жить поблизости от линии боевых действий.
- Безжалостные убийцы... - дрожащим голосом пробормотала девочка где-то под пледом, в который завернулась с головой, оставив только маленькую щёлку для воздуха.
Война была кошмарна сама по себе, одним фактом своего существования. Но ещё более кошмарным её делало уничтожение мирных людей, не имевших к этой войне никакого отношения, кроме того, что им не свезло жить в воюющей стране да на линии фронта. Враги уничтожали невиновных. Может, не специально. Может, их целью были воинские казармы и склады боеприпасов, цеха по производству оружия или рабочие, занимающиеся производством оружия в этих цехах. Но снаряды не выбирают цели. Они разрываются, убивая всех и вся в зоне своего действия, уничтожая саму Жизнь. Они бездушны, эти бомбы. Они сами по себе не желают никому зла, но созданы убивать, и им безразлично, солдаты ли это будут на поле боя или мирные граждане - женщины, дети и старики - в петроградских трущобах.
- Убийцы!.. - со злостью выплюнула почти шёпотом Лизонька, не показывая носа из-под покрывала. - Ненавижу...
Хоть бы дядя вернулся с этой войны с победой. Хоть бы он вообще вернулся...
Тишина обрушилась внезапно. Ударила по натянутым нервам своей огромной ватной наковальней. Ворвалась в ушные раковины противным молчаливым зудом. Только размеренное и монотонное токанье часов нарушало эту зловещую тишину. Лиза неспокойно зашевелилась и высунула голову.
- Перестали... - догадалась она о прекратившейся бомбёжке и с некоторым облегчением выдохнула. Хотя и понимала, что смертей сегодня должно быть много. Но хотя бы на время они остановили свои цеппелины и дирижабли.
Только почему стало так тихо, что и ветер перестал шуметь? Словно бы был в сговоре с врагами, обрушившими на город бомбы. Нездоровая какая-то, ненормальная тишина. То ли это совпадение, что буря утихла вместе с бомбёжкой. То ли Лиза смогла уснуть и ей теперь снится, что всё тихо и спокойно. Хо-ро-шо.
И вместе с наступившей тишиной невпопад пошли мысли о тех временах, когда дядин особняк был пристанищем благородных собраний. Ну там, светских раутов. Величественных церемоний. Пышных торжеств. Великолепных балов с кружащимися в вальсе галантными кавалерами и прекрасными дамами в роскошных одеяниях. Эх, и она могла бы, теперь же оставалось лишь мечтать.
Казалось, это было совсем недавно. Да так оно и есть. Возможно, ещё дядя и тётя застали те времена. Когда не было Войны. Когда здесь было светло, тепло и многолюдно. В этих самых комнатах и залах. В коридорах звучали голоса. В залах гремела музыка. В комнатах весело потрескивал камин...
Камин. Надо бы дров подкинуть и огонь как следует разжечь, а то ведь она совсем замёрзнет. В тепле и засыпать проще. Лиза завозилась, неохотно выбираясь из-под нагретых телом, горячих прямо-таки с внутренней стороны, покрывал.
Но стоило ей сесть в постели и отодвинуть плед, как... оно опять загрохотало. Но теперь не сверху. Теперь где-то близко, здесь, на этом этаже. И оно приближалось! Это непонятное чудовище, которое ей приснилось.
Не издав ни звука, девочка всем телом, зашуршав простынёй, повернулась в сторону двери, ещё сильнее бледнея. В посеревших глазах застыла тревога. Нет. В них поселился страх. Ужас перед неведомым и непонятным, что таится в темноте.
Боишься. Ли. Ты. Темноты. А, Лиза?
Вообще-то не то, чтобы она её боялась. Девочка уже была достаточно взрослой, чтобы понимать: бояться надо не темноты, а того, что - или, вернее, кто - в ней прячется. Но это же тот самый случай! Хотя тот, кто был в темноте, и не думал прятаться. Он шёл. Шёл за ней! За Лизой! Это ведь он звал её, правда? Она задрожала и испуганно огляделась, рефлекторно ища, чем защитить себя.
- Пресвятая Богородица... - прошептала напуганная девочка, перекрестившись. Она не была религиозной, однако на законе Божьем им столько говорили о необходимости верить в Бога, что хочешь - не хочешь, а будешь верить. Надеяться и уповать. Говорят, Бог способен на Чудо.
Даша советовала бежать. Ну, так подумалось Лизе, что куколка бы именно это и посоветовала. И она, конечно, была бы права, если бы не...
- Не бойся, Даша, это только сон, - она взяла куклу в руки и прижала к себе, как заворожённая глядя на закрытую, но не запертую дверь. Может, запереть? Она никогда не пробовала пользоваться замком - если он ещё не испортился от времени, должно получиться. Ведь даже во сне не очень-то хочется встречаться с чудовищами.
А Лиза была не уверена, что это сон...
Потому она вскочила с кровати и бросилась к двери, чтобы её запереть и отгородиться от ночного страшилища, вздумавшего её пугать в собственном доме. Пусть дядином, но и её тоже. Как сказала тётя: «Это теперь твоё крыло, деточка, будешь жить здесь».