Негр незаметно для публики проматерился в капюшон, прешептываясь с кем-то на повышенных тонах, но герои слышали, как негр поминал "жопу Вагнера" и "мать Кроули", перемежая ругательства непонятными техномагическими терминами.
Засим служитель натужно растянул лыбу и торжественно огласил:
- Благородные зрители и слушатели! Просим подготовить свой слух к голосам демонов уровнем по пятый круг включительно! Убедительно просим лиц с чувствительным слухом обратиться с краткой молитвой к службе Изиды и убавить индивидуальный уровень шума!..
После этой, редкой на арене, технической паузы, негр взмыл к небесам, а пространство вокруг героев загустело и задрожало. Тьма объяла их, а затем внезапно из тьмы проявились нездоровые мелькающие цвета, материализовались стены, стулья, сдвинутые столы, этот самый бар - но затем ударила звуковая волна.
Тысяча демонов ада, вооруженные многочисленными усилителями голосов, бесновались на мелькающих экранах и заливали замкнутое пространство бара шумом, сравнить который принцу Аспиду было попросту не с чем - ему показалось, что его голову запихали в огромный медный горн, вокруг поставили все военные барабаны в королевстве, собрали всех королевских музыкантов с тысячью мускулистых доброхотов-кузнецов и мастеров заплечных дел, и вся эта армия начала непрерывно рычать, дуть в горны, бить в барабаны, стучать по меди молотами и зловеще хохотать прямо ему на ухо. К тому же всё тело принца, словно превратившись в одно огромное ухо, стало вибрировать в такт ужасным звукам, а мелькание нездоровых отблесков вокруг резало глаза...
В этих отблесках было видно, что пространство для боя - неровный прямоугольник, каждая сторона которого примерно шагов десять. Вдоль стен стоят сдвинутые столы, некоторые прямоугольные, некоторые шестигранные. Стулья и табуреты - металлические, минималистского дизайна, большинство упрятано под столы, но кое-где их можно без особого труда оттуда извлечь. Вдоль одной из сторон импровизированной арены идёт барная стойка, больше всего похожая на клёпаный бок субмарины. Посуда и прочие мелкие причандалы на барной стойке и за ней отсутствуют.
Пит, конечно, почти не пострадал - вернее, он за свою жизнь тут пострадал достаточно, став тупым и агрессивным уродом, впрочем, не без остатков человечности, перед которыми даже музыка была бессильна.
Он ясно различал за ритмом тяжёлого рока гул зрителей. Гул Арены. Несмотря на полутьму бара, его бой увидят тысячи! Почему-то от этого губы Пита сами растянулись в резиновой ухмылке.