Томми буквально крутился волчком вокруг своего противника пытаясь подловить момент, для того чтобы ударить клинком того, когда он будет открыт, вот только его противник даже не смотря на изможденное состояние кажется превосходил в боевых навыках самого Гана, еще и обоженная левая рука давала о себе знать вспышками боли при излишне резких движениях. Чертов ублюдок из-за длины своей шпалины способен удерживать бывшего раба на расстоянии, дак еще и не открывается нормально, чтобы провести по нему точный удар и наконец обагрить песок его кишками. А решившийся на отчаянную атаку чернокожий вынужден наткнуться на целый град ударов и обжигающее горячее пламя окутывающее меч. Некоторые удары сдерживает куртка из огрубевшей кожи, плотным слоем хламиды под ней, от других стрелок уклоняется, ну, а третьи блокирет на самом пути своего зарождения. Правда тот настолько увлекается обороной от горящего меча, что не замечает влетающую в его живот ногу. Резкая боль тут же заставляет согнуться и схватиться левой рукой за живот, пока правая рука выставляет в защитном жесте перед собой тесак. А затем был резкий и яркий взмах, а затем темнота… Сколько точно времени прошло неизвестно, но судя по тому как братишка сражается с тем жирдяем немного, дальше смотрит как Текила всадила арбалетный болт прямиком в плечо засранца и сейчас его жестко пакует.
— Пхе… С меня ОДИН должок. — Не очень довольно хрипит он обращаясь к бешеной фурии, которая видимо спасла ему жизнь, хотя лучше бы это был шаман Дизеля, Тимми, ну или рейдбосс, но никак не эта оторва. А затем уже обращается к своему телу и приходит к пиздец каким неутешительным выводам…
Валяется он сейчас на песке баюкая обожженной рукой культю с отрезом на месте чуть ниже локтя, а еще ему нос бьет отчетливый запах горелой плоти и крови, благо хоть меч прижег образовавшуюся рану. Сжимая зубы от невыносимой бол до скрипа, оставшейся на месте рукой нашаривает под курткой заветный шприц с колпачком, зубами сдирает колпачек и уже привычным движением загоняет его себе в ножную вену и чувствует, как чуть теплая жидкость течет по его венам заполняя организм легкостью и заставляет хотя бы на время избавиться от боли. Кое-как помогая себе одной рукой наконец встает с раскаленного небесным светилом песка и обращает внимание на две лежащие рядом вещи. Его мачете и не менее, а может даже и более его рука, которая сейчас мать твою валялась, а долбанном песке… Сначала ебучие певчие, затем эти херы, оказавшиеся посреди ебаное ничего, даже без тачки, зато доходяги эти какие-то непрошибаемые и пиздятся даже не смотря на свое изможденное состояние. Оглядывается еще раз на брата, которого теперь прессует не только толстяк, но и железяка. Вновь зубы сжимает в яростном оскале и смотрит прямо на сукиного сына лишившего его руки.
— Тебе пизда, я лично переломаю тебе все кости, а затем отдам на обед своему брату. — Шипит он на елозящее тело, и даже согласен в случае необходимости повздорит с Текилой, в том числе и с использованием оружия. Спасение жизни это одно, а вот право мести за такое боевое унижение это совершенно иное.
О, а вот младший Т набрасывается на толстяка с ножом и судя по количеству выливающейся из тела крови, а также активным действиям берсерка здоровяк отправяляется в далеки дали. А вот активно размахивающий клинком в руке робот прямо перед братом не лучшая новость для старшего… Впрочем если бы не мелкий ссыкун Скваггер то данная проблема была бы уже решена. Левая рука, покрасневшая и уже начинающая покрываться волдырями выхватывает из-за пояса один пистолет и стрелок начинает точно шмалять прямиком по конечностям консервной банки, чтобы её обездвижить.