Кое-как поддерживая раненых, отряд Метеоров не в полном составе под валящимися повсюду проржавевшими балками и кусками железа наконец выбрался на поверхность, пусть для этого и пришлось сигать с высоты прямиком в песок. Келли же все это время просто закусив губу переставлял ноги в одночасье ставших непомерно тяжелыми сапогах по металлическом полу, стараясь не отставать от своей группы и не застрять так же как это сделал Док. Еще старался не отрубиться от навалившей усталости, как физической, так и моральной. Кроме всего прочего его еще очень сильно тяготила надетая на него броня и оружие, мышцы болели, ребра при каждом резком движении били вспышкой темноты в глазах, да и тело испытавшее почти одновременно гипервентиляцию во время стреса и гиповентиляцию во время заплыва под водой чувствовало недомогание. Конечно понятно, что ему необходим отдых, вот только только если он сейчас упадет, то уже не встанет. Ладно сам помрет, но если его, слабака, решат вытаскивать, загубит ведь вместе с собой еще кого-нибудь, поэтому закусив губу до крови, вкус которой абсолютно не чувствовался в его синтетическом горле. Хотя может это и к лучшем, от железного привкуса теплой жижи во рту вполне могло и замутить еще больше. А так только подстегивающая сознание саднящая боль в губе. Фонарик кажется выпал еще где-то во время столкновения с недо-кракеном, а второй был у Кри, так что сейчас они ориентировались только на свои собственные органы чувств и оставшийся у Портмана осветительный прибор.
Чувства свободного падения он уже не помнит, вот он подходит к краю дырки, отталкивается ногами, а уже в следующий момент ребра от приземления взрываются новой волной пиротехнического огня, песок забившийся в губу незадно щипет кровь, так что Боб пошатываясь встает на четвереньки и отплевывает в сторону песок с раны на губе вместе с небольшими каплями собственной крови.
Кто-то вновь помгает ему не остатся рядом с эпицентром взрыва, а потом и сам приходит в себя сидя на песке, в то же время остальные рассматривают висящего на кресте Лимонадного с выпущенными кишками и избитого, блеванул бы наверное от такого зрелища, да не может. Глаза сами распахиваются и отказываются отвернутся в сторону, хотя увидь он подобное еще совсем недавно… Считай ту же неделю назад, не считая перелета во время которого он спал то тут же бы стал орать как истеричка и отвернул бы голову… То что эта планета ломает людей было давно понятно, но вот то что она делает это так быстро… Впрочем судя по разговорам окружающих Хаер считай еще только в начале пути в своем отрицании прошлых ценностей, сколько бы он не считал себя крутаном, что доказывет ситуация с Гюнтером, он лишь обычный слабак… Из разговоров еще услышал, что их оставил помирать в пустыне мудак-Химач со своей бандой уперев из байки.
— Вот мразь! — Зло шипит химик сжимая кулаки, а в голове тем временем появляется идея-фикс, наверное такое же состояние было и у Курцмана с его кровавым безумием, впрочем сейчас эта мысль была направлена на банду Химача и особенно самого Химача, «Растерзать, уничтожить, вцепится в глотку зубами, заставить страдать» и сделать это все необходимо для Келли самолично, «Этот ублюдок думает, что оставив нас без средств к передвижению мы сдохнем, хера с два ему, ну ничего ничего, посмотрим кто кого выживет» Оскалился он на этой мысли. Ослабленный стрессами мозг Келли был хорошей жертвой для «ангела» или всяких психических клинов.
Сжимает зубы до скрежета, поднимается на ноги тяжело, кивает.
— Надо идти, но сначала осмотреть раненых и попробовать привести оружие в норму, когда нам что-то встретится на пути, я хочу быть уверен в том, что оружие не заклинит в самый неподходящий момент. Медикаментов у нас вроде нет, но хотя бы подручными средствами перевязать раны лишним не будет. Майк, если надо буду ассистировать. — Говорит с мрачной решимостью, сам чуть пошатывается, но все равно продолжает стоять. Кажется в этом человеке, что-то если и не полностью сломалось, то по крайней мере надломилось.