Настя не заметила повторных торгов с её бывшим "хозяином", не вникла в спор девушки с ним и как и куда она испарилась вместе с человеком-совой. Она ничего не замечала, в голове мысли одна перебивала другую:
"Если я продолжаю спать, то объяснение есть, кроме слишком реального сна, таких снов я ещё не видела. Если это смерть, то здесь должны быть обычные умершие люди, мой дядя погибший и бабушка, и...другие, но никак не выдуманный мною же персонаж. Если это какое-то магическое перемещение в другое измерение, то как в это измерение попал Баду, которого я лишь рисовала в альбоме и придумывала его жизнь. И возможно ли, что я выдумывала УЖЕ существующего человека? Что он жил себе всегда, и вдруг мне привиделся сверхестественным образом, а я только запечатлела привиденное. Может я ясновидящая? Легко проверить, стоит лишь расспросить его о подробностях его жизни. Конечно, наверняка, он скажет, что живёт в каком-то обычном городе и живёт себе в ...стоп! Какой там обычный! Глаза. Таких глаз никогда не встречала на всей Земле. Такой фиалковый цвет есть у моего карандаша, который был в палитре набора фирмы Stabilo. Помнится, именно из-за этого оттенка карандаша и купила весь этот набор. Такого совпадения быть не может. Я что...в Сказку попалла?!"
- Я что, в Сказку попала? - вырвалась последняя мысль вслух.
Собственный голос вырвал из потока безумных предположений. Тут она поняла, что свободна в действиях, что продавец куда-то ретировался, и, похоже, её фиалкоглазый Принц теперь её хозяин.
- Баду. Милый Баду, ты так смотришь на меня, будто знаешь! Скажи, что ты знаешь про меня? Но сначала, прошу тебя, давай уйдём отсюда, мне здесь очень неуютно.
Она поправила ошейник, под которым жутко чесалось и который напоминал о её недавнем плене.
- Я теперь твоя пленница или раба? Почему ты купил меня, именно меня?
Она стояла в нерешительности, боясь, что он не станет отвечать, не пригласит никуда идти, а просто развернется и исчезнет. А ей хотелось сказать ему так много. Сказать, что знает его всю жизнь, что какое-то странное чувство ответственности за него и за этот недоуменный взгляд лежит именно на ней. Что она виновата за этот удивленный вид его, за эти глаза, который вопрошают, которые мучаются вопросами, как же, как и она.