Не, ну насиловать-то Лианку наш Яррике не собирался, а потому, заметив ее смущение и скажем так… полное отсутствие романтической активности, синеглазый волшебник осадил самого себя, ненадолго занырнув в воду с головой. Ну, чтобы значится остудиться.
Охо-хо-хох, а то к некоторым частям тела кровушка прилила…
Усмехнувшись, когда Лианка довольно неловко развалилась в воде, Яррике с сожалением отвёл взгляд, выбираясь из озера за мочалками да прочими полезностями, заботливо принесенными друидами.
- А бабуфке я кажись понравился, - не глядя на разнесчастную опростоволосившуюся Лианку, прокомментировал Яррике, возвращаясь в свой садок. – Иди Ли, там чистая одежда и прочая дребедень… Мофефь не бояться моего жадного фзгляда, Шуфтрая, у меня мыло ф руках и гребень, мне больше никто не нужен. Поверь! Мы ф этими моими друзьятами, прекрафно проведем время…
И Яррике действительно занялся банными процедурами, с удовольствием намыливаясь, ныряя, отфыркиваясь, натирая свою белоснежную кожу мочалочкой и обласкивая густую синь волос на голове, замечательным гребнем. Он бы и побрился еще, да травоядная рожа не позволяла.
В конце-концов, умаслив своё тело и смыв с себя липкую грязь дорог, магуй просто развалился на песчаном бережку нагишом, прищуренными глазами глядя в небо. Наслаждаясь бездельем своим великолепнистым и размокая, значится, с чувством, с толком, с расстановочкой.
- Флыш Шустрик, чего думаю? Дафай посмотрим эти гребучие карты, а потом я лично пожрать намерен и на боковую завалиться. Надо бы фафпать проклятье до двенадцати ночи, а фот как уйдет день, так и слюняфой челюсти не будет. А не будет челюсти, Храбрейшая Ли, так я и к походу готоф!