Купе Смерти. Отчего-то именно такие ассоциации всплывают в голове: вонючее купе, тесное купе, отгороженное от реальности и проеденное словно ствол гнилого дерева каким-то не ведомым, невидимым, но от этого ещё более жутким злом.
Багровое купе.
Вот у Стивена Кинга есть замечательный рассказ про одну проклятую комнату в отеле, которая никому и никогда не приносила добра. Рассказ коротенький – всего на две странички, кажись. А потом, по этому же самому рассказу был снят на редкость хороший фильм с одним актёром в главных ролях и неперадавоемо жуткой, трогающей за душу атмосферой.
1408, называется-то.
Если представить себе тот злодейский номер и это тесное купе, замкнутое в тишину будто бы в шелковистый кокон, то сходство определенное возникало. Та же обыденность, та же простота, иллюзия чего-то спокойного и привычного взгляду. Оглушающе тривиального, омерзительного благонадёжного…
Ну, шторочки. Ну, полочки застеленные. Ну, бра на стенах да свернутый треугольником рекламный буклет компании на столе покоится, подрагивая в такт движению: «Компания Три-Н, Заботится о своих пассажирах в пути»
Казалось бы, ложись себе на уютную полочку да засыпай, мой добрый путешественник – все хорошо, всё прекрасно, персонал железной дороги тебя заботливо охраняет! Но душа-то знает, душа всеми своими фибрами ощущает – здесь НЕ ДОБРО. Здесь совсем, совсем другое притаилось. Быть может даже это самое.
ОНО.
А ты залезла, вляпалась, быть может оказалась на виду у созданий живущих в ночи. Маша. У тех самых теней перед глазами промелькнула, о которых вполне возможно, под луной и говорить-то не следует... В эту коричневую мерзоту.
Вляпалась!
Поезд, между тем, медленно замедлялся, скрипел и жаловался на свою жизнь, не желая останавливаться, гиблая рыжина набивалась в глотку, а станция за окнами казалась вопиюще неправильной. Кричаще ирреальной. Одуряюще красной во мраке! Очень и очень не своей.
Мягко прикрылась дверь, чпокнув стеночку нежным поцелуем. Будто пасть склизлого монстра – АМ! И закрылась.
Этого хватило.
Бросилась наружу ты со всех ног, намереваясь вырваться отсюда, будто муха из клейкой заботливой такой паутинки. Рванулась! Наплевав на проводников и на всё остальное, и вдруг кто-то за руку схватил: мягко схватил, будто оберегая. Во всяком случае не желая причинять боли.
- Тише тише… Там ОНИ… Потерпи…
Это был Остряк. Тот самый смешливый и не слишком-то приятный паренек-вихляй вертевшийся на вокзале. Правда сейчас он не смеялся и выглядел слегка испуганным: глаза его так и умоляли перетерпеть, очевидно, было что-то за дверью такое – отчего не следовало сейчас выходить.
-Тссс…
Быть может, проводники ходят. Хотя, какая разница – ну забралась в пустую комнату, какая от этого беда, если подумать? Двойку в дневник не поставят и с поезда на полном ходу не скинут. Будем надеяться. Зашла да и зашла, что тут ещё можно сказать?
- Тшшш! Они ищут безбилетника, это я прикрыл дверь. Не выдавай меня!
И отпустил руку в тот же миг, испуганно понурившись – а ну как сейчас бросишься вон да выдашь…