Агась, мало было печенья «Юбилейного» в этой коробочке, словно назло, всего три штучки, да еще и шоколадка не молочная печенье покрывает, а кажется темная с орехом, - не самая вкусная штука. Молочная, например, в разы вкуснее, хотя кому как: поезда, японки и фломастеры у всех разные, как нам известно, а тот кто составлял этот поздний ужин, возможно, подумал о здоровье пассажиров багряного экспресса. Три печеньки вот заботливо положил, чтобы Машенция с Игорьком случайно не поправились! Ночью же оно вредно трапезничать, а в коробочке и так всего полно, только кипятка нет – кипяток, очевидно, нужно просить у проводников. Тот самый отменный кипяточек из титаника, то есть из титана, пардон-с, и может быть даже его подадут в знаменитых железнодорожных подстканниках. Поездная романтика же!
...Столик, еда, полки, шторочки бордовые, плавное покачивание ускоряющегося состава.
А Экспресс и в самом деле ускорялся, словно радостный жеребец, мчался в дальние края по железной своей дороге, почувствовав свободу да удалую мощь. И вот уже замельтешил Петербург, засуетился, заспешил куда-то в прошлое этот ветреный город, обращаясь вдруг окраинами неприбранными – всеми этими зданиями сумрачными, вереницами гаражей и строящимися жилмассивами, лесками сиротливо-лысоватыми и по-российски вольготными, грустно задумчивыми полями. А только подумаешь о просторе, встают новые жилмассивы мерцающие в ночи своими огоньками-окнами: грандиозные многоэтажки, дороги, эстакады, скоростные шоссе вдруг вырастают из темноты. Мосты, виадуки, разъезды...
Петербург большой город. Не отстаёт он так просто, укрывает поезд разыгравшимся за окном дождём, хлещет ветром, принося запах моря.
Пахнет, впрочем, не только морем и не только серебряным дождем ароматизирует-то, ещё пахнет какой-то сладковатой, трупноватой даже мерзостью. Легонько пахнет – не так, чтобы до отрыжки, но как-то навязчиво. Ага. Как-то липко! Словно бы откуда-то из коридора проникает этот запах, а еще, что странно, из под пола… Так, во всяком случае, Маше показалось: на верхней полке воняло меньше, и возле столика тоже почти не чувствовалась поганенькая сладость. А вот в коридоре и ближе к полу… Ага. Повезло должно быть Игорьку! Там прямо ДУХИ.
- Хм… Действительно есть претензии (у тебя сцуко)? – почудился явный наезд в этом мрачном тоне дяди Вовы, когда он жестко поглядел на Игоря. Маты озвучены не были, но отчего-то явственно представлялись: возможно, Мудлорд был волшебником и умел читать мысли, а сейчас злился, потому что угадал сокровенные фантазии Макарова о койке и о покачивании в такт движению? Кто его знает – огромного этого говнюка-блондина, великолепно-омерзительного в своей масляной самоуверенности..
Между прочим, Игорищще!
Не-Лана-которая-Светлана явно старалась больше: она и улыбалась и глазками стреляла в сторону дяди Вовы чисто по-женски, даже хихикнула пару раз звонким колокольчиком ледяная красотка. Ну же, ответь мне! А он не отвечал. Дяде Вове кажется всё равно было, он кажется, как на собачку ластящуюся на нее глядел, свысока и холодно, таким вот самодовольным морозильником. Так что шансы на эротику вполне себе имелись: кто-то же должен утешить эту милую Свету, когда Котов В.С. разобьёт ей сердце.
Впрочем. Возможно Котов будет против. Он вроде и игнорировал блондинку, а вроде и тебе Игорь, не дозволял ничего лишнего этим говорящим своим, суровым молчанием. Есть такая порода людей, знаешь ли, которые – «и сам не ам, и другому не дам из принципа».
Суровая тиш-ш-шина сгустилась. Даже смех стал слышен из соседнего купе, кажется, анекдоты какие-то немудрящие травили. Возможно про член, или всё же про хрен, или скорее всего, про члена партии…
- Я ничего не чувствую (здабол ты эдакий!). Но я принесу отдушку, если вас это устроит, - повернулся к Маше, принимая билет. Вчитался в него блондин, и кивнул головой. – Всё хорошо. Приготовьте билет (снова на Игоря переключился), сейчас вернусь с ароматизатором. Хочу заметить. Вам не следует обращаться с жалобой, проблему вполне можно решить. Впрочем, вы всегда можете заполнить нашу Книгу Жалоб и Предложений. Компания Три-Н оберегает своих пассажиров в дороге. Да. Вы можете подать жалобу, уважаемый, но я не рекомендую.
Голубые глазки-буравчики, неодобрительно вонзились в Игорищщу - Очень. Не рекомендует. И ушел дядя-проводник. Очевидно за той самой жалобной книжкой и вкусной отдушкой, чтобы не как на помойке. А чтобы как на помойке в розовом саду, посреди бичарни да жасминовых кустов!
Ушла и Маша, направившись куда-то по своим делам. Игорёк остался один в покачивающемся купе: хочешь перекусывай, хочешь в окно любуйся на темноту, можно постельку расстелить, можно анекдоты послушать за стенкой, а можно подождать Сурового Дядю и его Книгу Жалоб, которую он НАСТОЯТЕЛЬНО ПРЯМО-ТАКИ, не рекомендовал заполнять.
А можно приглядеться к этой странной гравировке на бра… Такая там интересная картиночка выбита, что ли… Хм. То ли фирменный знак, то ли символ какой-то?
...
Маша, между тем, выпорхнула в приятно покачивающийся алый коридор: стены, дорожка, даже дерево дверных полотен и рам, неуловимо намекали на красноту. В коридоре пахло сильнее, двигаешься себе вперед и прямо-таки захлёбываешься в этой вонючей сладости. Захлёбываешься, агась. А еще летишь в такт движению, Машенция, раскачиваясь в этом багряном мире. Словно птица свободная, паришь - хорошо это и сладко, чувствовать ускоряющееся движение багряного состава, путешествовать вместе с ним, окунаясь в Приключение. Двери прикрытые. Купе. Одно из них полуоткрыто, диалог слышится:
- Герой Максима Горького, пять букв по вертикали…
- Данко, что ли?
- Нихт ферштейн, Шерлок. Не сходится. Последняя «а»…
А вонь густеет, застывает холодцом, кружит голову. Кажется, предпоследнее купе: чутка самого приоткрыта дверца и никого внутри кажется нет. Запах идёт оттуда. Может, сунуть свой любопытный носик, ась?
Только служебная комнатка проводников рядом, только кто его знает, как хозяева отнесутся? Не-Лана Бледева, вряд ли обрадуется. Впрочем, судя по липкой, жуткой какой-то тишине царящей внутри… Может хозяев там нет, или они умерли и превратились в трупы, разлагающиеся прямо в этом составе… Проводников тоже не видно (Котов в противоположенную сторону куда-то ушел), да и что они в конце-концов могут сделать?
Выговор не влепят за проникновение в чужую комнату и унитазы драить зубной щёткой уж точно не заставят, - компания Три-Н, заботится о благе своих пассажиров. Гражданин-проводник ведь сам сказал!