"В вечном движении - вечное познание бытия" Так молвил Дакру-Бел бессмертный смертным, и были его слова для них лишь насмешкой ибо что есть тридцать-сорок лет перед вечностью? Единственная песчинка в часах размером с Мать Гор. Комочек пыли в небесных ветрах, что рождают звезды. Лишь тот, у кого была вечность мог сделать истинный шаг, оставив след в вечности, лишь тот, кто носил на себе кости врагов, убитых до рождения стариков, мог остаться истинно великим в мире, не знающем памяти иной кроме приглашенного шепота старухи у костра. Карабкаясь к небесам и спускаясь с небес, он слышал звуки внизу, лишь отдаленные отголоски, барабаны сменяющиеся чем-то дудящий, напоминающим очень маленький рог вроде тех, что возвещали начало охоты... Неужто миром правили карлики, раз им нужны были рожки? Затем пришло что-то вроде натянутой без стрел тетивы с ее заунывным мычанием и поистине должно быть человечество познало мгновения скорби, которую преодолела торжественным, восходящим к небесам гулом, напоминающим трубы олимпийских герольдов, становящихся сильнее, сливающихся с чем-то неведомым, тысячами маленьких молоточков, а затем... Вой. Монстры ревели в резонирующие трубы, их победный глас доносился до небес. Что за чудовища правили его миром? Сердце стучит как сходящиеся тучи, губы под шлемом-черепом слегка поднимаются в том, что должно было быть улыбкой... Вот что значит мир без Дакру-Бела, интересно, как сидится отвергнувшим его людям под пятой змей и великанов, как дрожат они по ночам, когда выходят мертвецы и днем, когда твари крови ждут своих подношений. Кто защитит их, хлюпики молодых богов?! Ха! Что скажут они когда он шагнет навстречу им вновь, неся на себе кости чудовищ, на которых нельзя взглянуть не сойдя с ума, как преклонят колени вспоминая из Первородных сказаний о Вечном, что однажды сойдет со звезд... И должно быть не ушли из мира мудрецы раз в точности высчитали миг, когда он вернется и встречали его как своего властелина...
- Склонитесь перед вашим богом, смертные, ибо Дакру-Бел Уахнеситмираэмпет...
Но не успел последний слог второй части заслуженного им имени, насчитывающего более пятидесяти конструкций отзвучать, как спуск сменило падение... Какое искушение, соблазн! Обрушиться с небес как подобает божеству... Но нет, ибо Дакру-Бел милостив и не зашибает букашек пока те не встают с колен. У каждого из тех достойных мужей и жен кого ему доводилось звать были свои реакции на любой сложный момент, и разве мог Вечный чем-то отстать от бренных? Его панацеей пусть и работающей один раз через десять, была броня.
- Кость от кости врага моего,
Зов услышь обломивший тебя,
Ибо скрыта в тебе его мощь,
Подчинись, так велит Дакру-Бел!
Глас его разрывает небеса, заставляя броня подрагивать... Давно не слышала она зов, что возвещал скорый бой... Давно, но ничто не вечно, один лишь Дакру-Бел!