Так или иначе, Балаш приперся первым. И, собственно, ничего не произошло. На всякий случай он обошел вокруг озера. Потом обошел его на руках. Потом плюнул туда же и улегся на бережку, напевая песню*.
Постепенно подтягивался народ. Бесящий тут же поделил их на две части: у половины взгляд горел, а у другой глаза были совершенно потухшие. Какой-то мучной червь проорал на все озеро свое желание. Громче ори, авось, до небес доорешься.
Лицо со шрамом решил "обозначиться". Поздоровался, значит, и уселся жрать, никому, собственно, еды не предлагая. То есть, по правилам, другие бы и так отказались, но невежливо же! И взгляд полуприкрытых глаз Беньямина переместился на парнишку, который зачерпывал воду, явно намереваясь ее пить.
Так и не сумев понять, было ли то место тем самым, куда давеча плюнул Бен, шут окликнул паренька, в котором только слепой не опознал бы королевского.
- Слышь, пацан! - окликнул его Балаш с неизменно скучающим видом. - Корону примерить не хочешь?