Беспокойство с кошмарами нависло над Теросом, но Ериас не замечал этого, будучи подавленным уничтожением Славии. Даже, когда ужасы проникли в его сны, заставляя просыпаться по ночам в липком поту и вспоминать те давно прошедшие деньки, когда он пытался освоить колдовство чуждыми ему цветами маны, а взамен получал мигрени и кошмары, даже это он беспечно посчитал всего лишь бременем совершенной ошибки. Что это касалось только его и его друзей-мироходцев.
Просыпаясь, он не засыпал сразу. Обычно воин-маг вставал тихо, стараясь не будить свою жену Ксению, шёл к столу и скрипел (без всякого освещения!) пером по бумаге, записывая свои мысли и чувства, описывая Славию такой, какую он запомнил в то короткое время, что был там. Потому что кроме него, Фарама, Джагра, того лорда Малкалуса и других мироходцев, которые, быть может, успели посетить Славию, никто больше не знал и не мог знать об этом мире.
А ещё он выпивал вино и анисовую настойку, и вскоре Ериас успокаивался и шёл дальше спать.
Днём же воин-маг старался не подавать вида, что с ним что-то не так. Озаряясь широченной улыбкой, он играл со своими детьми: фехтовал на деревянных мечах с восьмилетним Александром, а затем читал какие-нибудь книги с ним и с десятилетней дочерью Мефинией. Её он хотел вскоре отправить обучаться в Декатию, но подумывал и о том, чтобы отдать Мефу под опеку своей бывшей ученице Деметре, ставшей победительницей Иройских Игр, а ныне живущей в Колофоне при храме Керана. Тем более, что там ещё жила родня со стороны Ксении — её дядя и племянники. Не слишком ли жестоко будет разъединять дочь с родительским домом?
Жил Ериас со своей семьёй в большом трёхэтажном доме, построенным потихоньку своими силами после путешествия в Никс и свадьбы, так что места хватало всем; любой гость мог найти для себя укромный уголок, в котором его не потревожат. Возможно, это то, что требовалось Фараму и Джагре, а может и нет, так как анисовая настойка всё чаще опустошалась их совместными усилиями.
При этом герой Мелетиды, успешный торговец-караванщик, лектор Декатии и прочее-прочее мог не беспокоиться о том, что запасы настойки и еды подойдут к концу.
Однако ж, Ксения всё чаще переживала за вернувшегося из другого мира мужа, своей женской мудростью чувствуя то, что тот пытался от всех скрыть. Или не пытался, потому как усталость от кошмаров и потребления алкоголя также увеличивалась день ото дня. Но прекратить сил или, точнее, желания не было.
Конечно, полностью меланхолии воин-маг не поддавался и временами уходил прогуливаться по городу и по берегу, вдыхая приносимый морем холодноватый свежий воздух. Один раз (прямо перед тем, как попытаться посетить Славию или крепость, в которой хранился Колокол) он дал лекцию в Декатии, рассказав пару секретов перемещения в пространстве с помощью магии.
Жизнь потихоньку устаканивалась, хоть кошмары и начинали беспокоить всё больше и больше...
------------------------------------------------------------------------------------------------
Что-то было не так. Он отлично видел сквозь темноту, даже сквозь магическую, поэтому в первую очередь он подумал о слепоте.
— Ксения, ты спишь? — спросил Ериас, потирая ушибленное место головы и горло.
Ему почудилась призрачная рука, которой его душил Тариол, но воин-маг отогнал от себя видение, пытаясь проморгаться и понять, что с ним. Или что с тем, что находится вокруг него, потому как вторая мысль у него была о том, что не он что-то не может видеть, а всё окружающее его пространство стало почему-то непроглядно чёрным и оттого плохо различимым. Оставался также вариант морока и иллюзии. И наконец, это могло быть всего-навсего начало очередного кошмара.