— Так точно, — ответил Василий, принял ППШ и приготовился выполнять задание.
Выделили Котенка с еще одним солдатом вперед, к коробке.
Добивать оставшегося в живых. Вздохнул тяжело Вася, когда глянул на Панюхина, напарника его по несчастью. Тот был прямо образцом такой легкости и свободы, что чувствовалась во всем его теле, во всей его еще юношеской осанке. Со студбата что ли пришел в армию?
Стройный, гибкий, ни шинели на нем, ни рюкзака, даже каски на голове, только пилотка весело сбита набекрень, с выступающими светло-русыми волосами из-под нее. Пилотка с рубиновой звездой и автомат поперек груди, который кажется удивительно легким, даже игрушечным на его широкой груди.
В этом парень напомнил пулеметчику его командира по финской еще. И его фразу последнюю, перед тем как пуля снайпера окропила его кровью карельскую землю. "Вот так я живу, вот так я люблю, чтобы ничего на мне лишнего, чтобы только автомат через грудь и гранаты торчали из карманов".
Вот и Панюхин этот, таким же был. Стройным, беспечным, полным сил и мужества. Автомат и гранаты. Насыпь, земля и враг.
— Держись ниже, — коротко сказал Котенко товарищу и махнул рукой, указывая ползти за ним. Пошли сначала по насыпи, потом ползком в сторону верболоза. А там уже к дорожке и мосту. Пристально выцеливая горизонт и вражескую технику. Готовые в любой момент дать огневой отпор.
Нужно было только подобраться поближе, чтобы использовать гранаты. Держись ганс. Недолго осталось.