Пару дней спустя, когда Марукай и Марксибис, держась за руки, заявили о своей женитьбе, Бран первым нарушил ошарашенную тишину, громко хохотнув и по-заговорщицки подмигнув пихнул локтем стоявшего рядом Йоакима в бок, намекая о чем они собираются попросить хельмита. Чародейка действительно обратила свой немного смущенный взор на Йокке и с робкой улыбкой поинтересовалась не мог бы он их обвенчать. Растерявшемуся на мгновение жрецу ничего не оставалось как дать свое согласие провести церемонию. Он как раз руководил разметкой места строительства храма. Но Йоаким даже и подумать не мог, что придется так скоро проводить в нем службу, тем более сочетать кого-то священными узами брака. Он ведь только вчера заказал алтарь у камнетеса.
Когда поток поздравлений обрушившийся на тифлингов иссяк, Хелдер заявил товарищам, что по такому поводу не грех и закатить вечеринку. В чисто мужской компании, памянуть, так сказать, свободную холостяцкую жизнь друга и как следует гульнуть напоследок. Пока виновник торжества стеснительно улыбался, глядя на свою невесту, а остальные неловко переглядывались, идею Брана внезапно поддержала Леона, но с предложением одновременно закатить и свой бабский междусобойчик. Прекрасная половина отряда с энтузиазмом подхватила эту мысль. Они даже уболтали угрюмо сидевшую в сторонке Ооками развеяться и сходить с ними на вечеринку. На том и порешили.
Местом проведения мальчишника и девичника выбрали два небольших трактира в Ортуме, расположенных в разных частях города.
Мужчины остановили свой выбор на «Бодливой козе» - злачном местечке, рекомендованном Максимусом. Войдя в интимный полумрак, царивший в таверне, они сразу поняли почему тот так высоко отзывался об этом заведении, когда мимо них продефилировала полуголая разносчица, спеша с заказом к очередному столику. В это время на подиуме в центре залы у шеста крутилась и извивалась гибкая танцовщица, постепенно избавляясь от все большего числа элементов своего соблазнительного наряда в нарочито неторопливой, эротичной манере, и кидая их в зрителей.
То, что случилось позже тем вечером мужчины помнили смутно и лишь урывками. Один за другим они стали приходить в себя поздним утром следующего дня в абсолютно незнакомом места, да еще кажется чужом доме, на помятой и продавленной кровати с подломленными ножками, припорошенные осыпавшей с потолка и стен штукатуркой. Но то что вместе с ними посапывала та самая танцовщица из «Козы», а вокруг были раскиданы пустые бутылки и с полдюжины использованных бараньих кишок говорило о том, что они хорошо провели время.
Друзья смогли восстановить только отдельные эпизоды из памяти после всех обильных возлияний и дурманного курева раскуренного из кальяна.
Как между второй и третьей бутылкой эля привезли заказанный бардом большущий торт и оттуда выпрыгнула большегрудая прелестница, подарившая Марукаю страстный приватный танец у него на коленях.
Затем последовал провал в памяти, после которого они уже оказались за игральным столом. Карты перли как заколдованные, а кости ложились одними шестерками. Местные дамы видя, как шумная компания срывает банк и сорит деньгами направо и налево, стали откровенно вешаться на приключенцев. В какой-то момент даже полезли к ним под стол.
Последним более-менее цельным воспоминанием было то, что в какой-то момент они устроили пьяный мордобой. Кажется Йоакиму не понравилось, как один из посетителей взревновал одну из женщин к нему. Ценой сбитых костяшек пальцев, пары ссадин и синяков друзья одержали уверенную победу над численно превосходящими противниками. Руководствуясь принципом «Победителю – трофеи» Йоаким закинув пьяно хихикающую девку через плечо, пинком сорвал дверь с петель и возглавил триумфальный марш по улицам Ортума, горланя дурным голосом похабные песни.
Одно можно было сказать точно после этого - хозяину и завсегдатаям «Бодливой Козы» надолго запомнился этот мальчишник.
Динделит пришла в себя рывком, когда ее окатили ушатом холодной воды. Над ней стояли помятого вида Леона и Маркси. У обеих были опухшие с похмелья лица. Она резко села, отплевываясь и потирая пульсирующие виски, пронзившие голову острой, ноющей болью.
Услышав какие-то булькающие звуки, дроу, морщась, повернулась на шум и увидела стоявшую в углу на коленях Ооки в обнимку с ведром. Друидессу буквально выворачивало наизнанку. Похоже заставлять ее пить было не такой уж хорошей идеей с оглядкой на трезвую голову...
Впрочем, это, действительно, помогло ей раскрепоститься. Да еще как! Она преобразилась из нелюдимой лесной затворницы в настоящую сексуальную хищницу. Даром что была перевертышем. Одному смазливому полуэльфу не повезло (или все-таки повезло?) приглянуться ей. Она без лишних слов накинулась на него и занялась с ним диким прилюдным сексом прямо на одном из столов, буквально изнасиловав бедолагу.
Оглядевшись, Дин обнаружила что они находятся в тюремной камере - каменном мешке с двумя парами жестких деревянных нар - в которую проникал солнечный свет из высокого зарешеченного окошка, а на них были надеты робы заключенных из мешковины. При этом из всех удобств здесь было лишь заблеванное ведро.
Помощница бейлифа попыталась восстановить в голове цепочку событий приведших их в конечном счете за решетку. Коснувшись своей макушки она удостоверилась, что, по крайней мере, ее волосы все еще на месте. Значит нарушение хотя бы было не такое серьезное.
Темная эльфийка припомнила как они ввалились шумной стайкой в трактир под названием «Берлога». Компания столь красивых и экзотично выглядящих женщин без сопровождения мужчин быстро привлекла внимание большего количества местных завсегдатаев, заставив их даже потерять интерес к борьбе полуголых девиц в грязи на импровизированной арене в центре таверны. Их щедро угощали выпивкой и осыпали комплиментами. Девчата в ответ кокетничали и заигрывали с ухажерами, впрочем, пресекая на корню любые попытки форсировать события с их стороны.
После третьей или четвертой пинты грога гладиатрикс раздухарилась и раздеваясь на ходу перемахнула через канатное ограждение на ринг, бросая вызов сразу двум соперницам. Подтянутая и жилистая, широко расставив ноги в жидком месиве и уперев руки в бока, она встретила голой грудью накинувшихся на нее противниц. Она кинула через бедро приземистую пышнотелую дворфийку, подставив ей подсечку, и сразу сцепилась с высокой мускулистой полуорчихой. Сумев вывернуться из хватки более сильной соперницы, она юркнула ей за спину и бросила зеленокожую с прогиба. Толпа ликующе взревела. Дроу схватила за грудки какого-то счастливчика и, поцеловав его грязными губами, небрежно оттолкнула от себя.
После череды еще нескольких таких же стремительных, эффектных побед воительница завоевала титул чемпионки «Берлоги» и вымазанная с головы до ног в грязи, прошлепала обратно к своему столику, с веселой усмешкой глянув на истово скакавшую верхом на остроухом парне девушку-друидессу. Ее разнесло всего от одной кружки эля. Она даже кажется не отпила из нее, а просто вдохнула алкогольные пары полной грудью. Мало же ей было нужно...
Подойдя к осажденным поклонниками Леоне и тифлине, дроу отпихнула особо ретивого кавалера, жавшегося к весьма набравшейся молодой женщине, лапая ее сочный зад, и сама пылко набросилась на нее, пачкая свою любовницу в жиже. Одновременно чародейка почувствовала, что Леона лезет к ней в штанишки и сама, легкомысленно пожав плечиками, оттянув декольте блузы, накрыла губами, вывалившуюся наружу большую грудь поварихи, игриво прихватывая ее острыми зубками...
Мужчинам оставалось лишь наблюдать как развязные красотки без всякого стеснения устраивают у них на глазах лесбийский тройничок.
Поначалу Дин предположила, что один из них - толи из обиды, толи из ханжества - и кликнул задержавший их наряд стражи за публичное прелюбодеяние, но Леона, помявшись, отмела ее догадку, виновато потупив глаза и рассказав, что их посадили в тюрьму за то, что они нагишом купались в одном из городских фонтанов, а когда стражники полезли их оттуда вытаскивать, она двинула одному из них в челюсть... как Динделит и учила.