Жажда крови рокочет в ушах космическими барабанами.
На самом деле это не она, конечно. Ведь внутри по-прежнему выжженная пустыня, и распускающиеся цветки эмоций вызваны исключительно содержимым электронной сигареты. Единственное, что заставляет ощущать хоть что-то. И единственная причина, почему рядовой Джаккарт Нолан еще не подсел на что-то покрепче — лишь тот факт, что крепкая дурь была тем же пистолетом, приставленным к голове. Только пуля будет лететь не долю секунды, а несколько лет.
А нажать на спуск у Нолана никогда не хватало духу.
И, пожалуй, лучше Мэлани никогда этого не понять.
Ветер бьет в лицо — ощутимые морозные оплеухи, приводящие в чувство, от которых кожа превращается в чужеродную маску. Цветы в голове снова меркнут, барабаны отступают, заглушаемые грохотом выстрелов. Приказы сержанта расставляют бойцов на места, и сейчас Джа снова превращается в маленький винтик военной машины.
И вот это — самое прекрасное ощущение во время боя, ради которого он ввязывался в новые и новые задания, не отдавая себе отчета в этом.
Когда мыслям практически нет места в голове, и нет времени даже подумать и осознать это.
Когда ты просто делаешь то, что умеешь.
Впрочем, все идет не так гладко, как хотелось бы. Джа занял позицию на правом фланге, и то ли это было неудачное место, то ли он сам был сегодня не в фаворе фортуны. Он целился, но пули настигали лишь снег. Он попадал, но вместо кроваво-костяного крошева в стороны разлетались лишь дырявые шкуры, скрадывавшие силуэты тел. Он стрелял раз за разом, но едва ли один из десятка его целей по-настоящему упал и не поднялся.
Да и с тем одним еще вопрос, он ли его сложил, или Руби...
Ответный огонь не заставил себя ждать. Смех, казалось бы — заточенные кости и палки против композитных металлов и технологий. Однако костяные наконечники остры, а сил в тощих руках дикарей хватает, чтобы нанести опасный для жизни урон.
А те, у кого хватает денег на активную энергетическую броню или экзоскелеты, не ходят в наемниках. Или берут куда дороже, чем может себе позволить Фарлент для банальной защиты удаленных блокпостов.
Острая кость рвет ткань капюшона, заставляя рефлекторно пригнуться, спрятавшись за перилами. А следом за стрелой на галерею проскальзывает эск, всем весом наваливаясь на Джа и опрокидывая его на тронутый ледяной коркой пол. Удар ножа вспарывает подставленное плечо, но до того, как боль добирается до сознания, на выжженной равнине души расцветает еще один цветок, затмевая собой другие.
Тянущее ощущение смерти. Знакомое до слез в глазах и хруста зубной эмали.
Не его ли ты искал, Джа, когда ощущал на языке металл пистолетного ствола, засунутого в собственный рот?
Пожалуй, не его. Или, по крайней мере, не сегодня.
Приклад винтовки принимает на себя удар ножа, и очень целеустремленно несется к провалу носа дикаря.
Потому что Джа в очередной раз в последний момент решает пожить еще немного.