Ранний подъём. Привычный тебе порядок. Едва солнце рассвело – ты уже на ногах. Горсть снега в ладонях, снежинки, осевшие на волосах… Пару капелек пота на лбу, смешавшиеся с растаявшим снегом… Тугая вязь мышц... Меч – продолжение руки…
Ты проделывал это десятки, сотни раз. Ещё больше – не на еловых ветках, а на живых людях и тварях. Несмотря на твою комплекцию, широкую спину, покатые плечи – двигался ты не столь грузно и тяжеловесно, какое производил впечатление. Приученное к битвам тело крутилось на месте, перенося равновесие с одной ноги на другую. Сверкал в золотистых лучах стальной меч… Ты был в своей стихии. Был полностью поглощён боем с выдуманными противниками. И потому не замечал, не чувствовал на себе чужой взгляд, скрыв глаза под повязкой. Но там, у ствола сосны, пристроилась худая фигурка. Наблюдала за тобой краткое время, любясь точёными движениями. Но ушла до того, как повязку снял с глаз. Только натоптанные следы, что ты заметил на обратном пути, сказали тебе о чужом присутствии…
…Ротт пустил лошадь галопом и скрылся за поворотом. Стук копыт постепенно утихал.
Повозка краснолюдов скрипнула и тронулась, кобылка послушно тянула её вперёд. Янни, пристроившись в повозке, дремала. Гой и Толбат затянули разговор, что за весь последующий путь приобретал самые различные оттенки интонаций. То они спорили, то травили байки… Особенно тут отличился Таггз, рассказывая, правда, из-за жрицы – завуалированно, о своих любовных похождениях. Гой оказался не столь избирательным, как его собратья, и человеческих женщин и эльфок считал вполне симпатичными. Толбат старался утихомирить его фантазию, но Гоя было не так-то просто заткнуть.
Ближе к середине дня проснулась Янни. Толбат попросил её спеть, чтоб веселее в дороге было, и девушка не смогла отказать. Запела, чистым, красиво переливающимся голоском… Все замолчали, завороженные пением. Даже парень, плетущийся позади, слегка припустил лошадь, чтобы ехать поближе.
Текло время. Вечерело. Чем ближе становилась зима – тем скорее опускалась на землю темнота. Вот и сейчас солнце постепенно клонилось к закату, не столь уж долго пробыв на небосклоне. А вы – взобравшись на холм, уже могли наблюдать огни Вешенок издалека. Оставался час или чуть больше пути…
Янни замолчала, волшебное пение смолкло. В тишине слышался лишь скрип колёс да топот копыт…
Только тогда ты обратил на это внимание.
Лошади оставались спокойными – да и ты сам не чувствовал поблизости опасности. Но что-то в лесу было не так.
Тихо. Очень тихо.
Примолкли птицы. Шорох крыльев, скрип снега от лапок какого-нибудь лесного создания – твой слух не различал подобных звуков.
Но твои спутники, казалось, этого не замечали. Теперь запел Гой, и его бас раздавался в тихом лесу гулким эхом. Янни, повернув голову к тебе, улыбнулась. Встала на колени и свесилась с края повозки, пытаясь дотянуться рукой до головы твоего коня. Коснулась ушка, что тот дёрнул. Помотал гривой. Девушка рассмеялась. Спросила:
- Вы так и не рассказали ничего о себе, господин ведьмак. Простите мне моё любопытство… Вы всё не сворачиваете, очевидно, нам по пути... Надолго вы остановитесь в этих местах?