Вообще, что все так взъелись на зомби. Милые, душевные создания, немного медленные и печальные. Вот если бы не они, разве стояла бы Лиза в квартире - и целовалась бы с Володей? Слишком разные у них орбиты, слишком разные миры. А зомби - как клей, как синяя изолента - стянули их судьбы в одну узкую ниточку. Еще не вместе, но уже рядом. Касание ладошки Лизы вздыбило все волоски вокруг, наэлектризовало их, заставило вытянуться по стойке смирно. Прикосновение обжигало, хотя обещало больше, чем давало.
И Володя отдался поцелую так, как отдаются прыжку с парашютом - сразу и весь. Нельзя прыгать частями. Нельзя вернуться назад. Шаг из фюзеляжа навстречу набегающему потоку воздуха - и все. ты уже во власти тугого комка шелка. И не спасут, в случае чего, ни деньги, ни связи, ни родители. Так и с поцелуем. И Вовины ладошки не остались на талии. Повинуясь законам более древним, чем Египет, они слегка скользнули вниз. И замерли на округлостях, прижимая их к телу Володи. И поцелуй... Сладкий, бесконечный поцелуй, который пьянил голову круче вина и укладывал в постель вернее гриппа и пистолета...
Реальность вернулась Артуром. В целом, Володя был согласен с Лизой. В добрых сказках всегда отдавалось что-то нужное, но не очевидное. Но они, судя по всему, попали в злую сказку. И что надо отдать там? Но это проблемы Артура. Или их тоже? Вдруг он отдал память? или что-то еще?
Но на самом деле главная проблема стучала им в дверь. Зомби перестали царапаться о металл, и знакомый голос требовательно попросил открыть дверь. Мать моя женщина! Светлячок!?! И как быть - никого не пускать? И ... Вопросов было больше, чем ответов, и даже имеющиеся ответы не давали ясности. Володя сглотнул. В тот раз Светлячок был невидим. А если и сейчас будет таковым? Что скажет Лиза, когда Вова откроет и закроет дверь? И никто не войдет в квартиру? Что, если сейчас только он, Вова, слышит стук? А вот это легко проверить.
- Лиза, а ты слышишь стук в дверь и требование впустить?