Нет. Лиза не исчезла и не превратилась в куклу растеряв от ужаса индивидуальность и смысл, побелев как моль и обратившись стылым призраком - тем самым скользким призраком, значит, который по утру непременно должен развеяться в туман! Она конечно побледнела и посерела, распласталась по стене словно тень, и ее волшебные светлые волосы засеребрились особенным перепуганным блеском. Лунным таки и холодным! Но Лиза была жива. Лиза существовала. И ее левая похолодевшая рука, шарила в сумочке отшвыривая разную мелочь на своем пути: какие-то монетки, косметику, упаковку из под жвачек и нехитрый пакетик с угощением для Микки...
Сама Микки была прижата правой рукой к груди. Впрочем, уже в прошедшем времени. Воющая от ужаса собачка эта, само-собой вырвалась из рук и в данный момент натянув поводок, пыталась сбежать куда подальше. Или, по мнению самой Микки - спасти свою хозяйку чтобы увести ее как можно дальше. А Лиза искала! Лиза отчаянно, со страстью, отдаваясь всей душой своему делу. Разыскивала самое нужное.
И нашла!
...В это же самое время, ты Вова, уже осознал что странностей здесь хватает с избытком. Явление Кыщ Кыща, явление товарища "Вы не скажете который час!?", явление Артура в конце-концов, того самого задрипанного очкарика Артура, который совсем даже не король и не доблестный сэр рыцарь. Вот жеж через левую ногу, ять! Как-то слишком много отборного дерьма происходило вокруг. Может, не прав что не сел в маршрутку?
...А может быть всё проще и ты просто перегрелся, братан, и в данное время валяешься на улице с больной головой, а все это только мерещится? Или на тебя наехал восьмой трамвай, например, и твоя душа прожаривается в таком вот своеобразном странном аду? Но тогда зачем здесь Лиза, спрашивается? За какие грехи угодила эта милая студенточка в пекло, с ее пуговкой и замечательной юной грудью?
Кто ж знает. А может всё это реальность? А может город просто перезрел и лопнул, сварившись в корчах ненормальной июльской жары. И бредишь уже не ты сам, бредит задыхающийся от гноя Петербург, и это уже не ты персонально кошмаришь, а лишь заточен в чужое кошмарное сновидение. Больное сновидение. Ядовитое такое. Зло-Видение.
Кто ж знает-то!?
Во всяком случае ты решил действовать. "Тентакли" все таки напоминали ветки, нежели те самые бледные щупальца, которые иногда извращенно насилуют японских школьниц в японских же порно-мультиках. Нет. Эти "щупальца" были суставчатыми, противозно-черными отростками, посверкивающими в темноте слабой краснотой - они скорее казались сборищем уродливых пальцев или уродливых веток напоминающих эти самые пальцы. Но не тентакли. Не Лавкрафт! Не как у осьминога пупырчатые да липкие...Без эротики, значит. Без анимэ.
Ты схватился за палку прокручивая тушу "пса", а одна из ветвей добралась таки до твоего мяса, лениво швыркнув тебя по запястью своим коготком. Вовчег.
Ой!
...Плевки зомбаря на лице, а теперь еще и грубая рана на руке, противная, но не опасная для жизни болячка. Наверное...
Стало больно, но как-то прямо не сильно больно, скорее отстранёно неприятно. То ли выброс адреналина помог, то ли яд на конце чужеродного когтя захолодил руку, но толкнуть пса к Кыщ Кыщу тяжелее оказалось, чем на свою рану любоваться - на зловещую эту кровящую царапину которая при этом почти не беспокоила.
Ага. Артурчик тоже вроде не жаловался на боль...
А потом Лиза нашла свой перцовый баллончик! И Кыщ-Кыщ поймал свою жертву. И время остановилось.
...Звезды которых не видно над мегаполисом, минуты, которые протекали так насыщенно и жутко. Лиза, надавившая от души на свой баллончик. Всё это замедлилось. Остановилось. Впало в ступор. Отрешилось.
Сверкнуло россыпью бриллиантов рукотворное перечно-жгучее облачко. Чернотой перепачканные улицы и теплые плиты дома бросились в глаза. Дерьмо, грязь, смола, блескучая чернота на всём! А над головой миллионы звезд - тысячи и тысячи огоньков, неправдоподобно прекрасных. Улыбаются, оставляя иномировой загар на бледном твоем лице. Падают сквозь фиолетовую ночь и засвеченное небо.
Микки застыла в прыжке вывалив язык. Артур, рванувшийся на помощь, а не прочь от вас. Лизочка, словно фея в танце...
Все замерло.
Только ты остался, Вовчег, только Кыщ Кыщ принявшийся бороться с псом. Белый монстр напоминающий дерево и черный монстр напоминающий пса.
И кто выйдет победителем, Вован?
Эти двое сосредоточенно рвали друг друга, с хрустом отрывали друг другу ветки и щупальца, калечили друг друга и наносили друг другу жестокие раны. "Пес" крутился волчком, "Дерево" обхватило пса своей кроной. Тсссс! Молчаливая щупальцеобразная возня двух спятивших шаров перекати-поля. На землю отлетали какие-то ошметки чужеродной плоти, извивающиеся отростки и комки чего-то отвратительного, напоминающего плевки с сопливой зеленоватой мутью в них. Захолодило. И снова зимой запахло и адским летом. Жара и холод противостояли друг другу. Рубили друг друга на части. Методично калечили.
- И на кого ш-ше ты поставищ-ш-шь, др-рху-у-уг? - раздался совсем рядом шелестящий, болезненный какой-то голос. - Не с-с-смотри на м-мхеня. Ещ-щё не время, рх-хууг!