Опешивший от этого отпора Артурчик, удивленно приоткрыл рот. Затем почесал голову, уронил свои огроменные очки на землю, чертыхнулся и полез за трубкой – за стареньким таким пластмассовым телефончиком, той самой модели которую выпускали, кажется, лет пятьсот назад. Как ни странно, не за очками своими наклонился паренек – он и позабыл кажется о них тут же. В шоке же! Очки ему протянула Лиза, выпорхнув робкой пичугой из под твоей защиты, Вован.
- Ага. Так вот я о чём? Мама говорит на День Рождения лучше подарит. Когда это самое значит…заслужу! Ну, вы же интересуетесь, парни, почему такой старый? Так вот мама моя, Галина Александровна, значит… – что-то там принялся набирать в телефоне Артурчик. Стучать по кнопкам с оглушительно громким клацаньем и бряканьем. Не затыкаясь и продолжая грузить своей галиматьей.
Ага. Разрывая чуткую тишину звуками дешевой своей, устаревшей в древние времена мамонтов огромной мобилы. Разрывая противным бряканьем дремотное это, перезревшее затишье готовое лопнуть паникой вот-вот. Ночь прогоняя, готовую выдавить из себя болезнь. Тиш-ш-шь. Вызревающую будто зеленоватый гной в воспаленной ране провоцируя на атаку.
А вы уже прочь пошли – в арку родного дома ныряя. Ну, его, этого Артура! Ну, его, магазин без бухариков! Эти кошмары, парковую и прочую лабуду. В жопу.
А потом оно рванулось. А потом много сразу всего случилось и вечер как-то вдруг, как-то сразу, как-то без предупреждения перестал быть томным. В одночасье! В тон замечательной фразе из одного хорошего фильма давних лет...
Неприятно резко вскрикнула Лиза. Чья-то быстрая бесшумная тень к тебе, Вовчик, рванулась!
Собака крупная, на вид овчарка немецкая - целая кабанища же! Только из пасти нечто вроде щупалец торчит и глаза адскими угольями полыхают. Красное сумасшествие в них плещется. Царит! Ещё щупальца. Ветки. Тонкие отросточки – как у Кыщ-Кыща из пасти слюнявой что алой пеной набрякла - паучьми лапками значится торчат и подергиваются.
А ты в арке. А ты молодец. Стена справа, стена слева, выход только спереди или сзади. Лиза к стене отпрянула, а пес на тебя несется раскрыв свой гнилой рот до неприлчиия – оттуда хрень, оттуда говнища какая-то иноземная!
К. Тебе.
Еще миг – дотянутся тонкие хрустские щупальца до сладкого мяса. Пёс. Визг собачий. Микки кажется визжит…
Жари-и-ища.