Я не сказала да, милорд. Вы не сказали нет... Магазин так магазин. Все же подальше от парка с его непонятными чудесами. И страшными звуками. Ой, Вова, признайся хоть сам себе, что ты боишься. Что тебе страшно. Того, что таится во тьме. Не будь рядом Лизы с ее юбочкой, талией и тем, что над талией - бежал бы со всех ног. От Белесого Ужаса. От непонятного то ли гопника, то ли нарика, то ли алкаша. От тишины этой давящей. От звука шагов. Но рядом была Лиза. А значит бегство исключалось. Или же бежать надо было вместе. Скептически глянув на сандалии девушки (или как правильно назвать туфли на ремешках?), Володя все же решил не бежать. Оглянувшись, он попытался увидеть палку, достаточно крепкую, чтобы пережить удар по чужой голове и достаточно легкую, чтобы он мог ее поднять. И увидев ее - если увидев, то возьмет ее в руки, станет наизготовку и оглянется внимательно - на белесое деревце. За что ему такое наказание - и это не про Лизу. А за это потерянное время, за алкаша дурацкого, за съеденную собачку. Сидел бы себе спокойно дома уже, качая ветку японских авианосцев. Так нет же. И опять приспустил рюкзак - а вдруг палки не найдется. Вдруг надо будет встречать неведомого гостя - или хозяина, это как считать - так хоть не голыми руками.
И Лизе:
- Кто-то сюда бежит. Осторожней, может, приятели этого, с часами.. Надо бы рвать отсюда когти. Не нравится мне тот парк...