Курш постучал по столу. Вот чего прежде не было. Потому что своего стола не имел, конечно же. А теперь, тук-тук-тук, кто же там? Войдите. И кому, спрашивается, отдать приоритет? Если внутренним расследованиям и этой шлюхе, то поползут слушки. Если ковену, который не добили, то тут и вины исполнителя может не быть, еретики гораздо хитрее, чем кажутся. Но что теперь, не наказывать за провалы? Значит, где-то какой-то мелкий отступничек, технолюбец, презираемый богами, убежал от возмездия, а парочку непонятных ему самому кривулин в кармане почитает за Великое Знание. Идиот, который и других за собой потащит...
Все так, должно быть, и думали. На самом деле - Курш лично приказывал "не замечать" одного-двух фанатиков из мелких, ни черта не разбирающихся в том, что прославляют, ковенов. Чтобы самых тупых и фанатистых. Те что сделают? Увидев расправу над друганами, сразу побегут "мстить", передавая запретное дальше.
И поддерживая важность работы Пирамиды. А выиски еретиков помогали Куршу лично держать в кулаке всех: стражу, бандитов, торгашей, и даже кое-кого из городской верхушки. Плодитесь, еретики, множьтесь. "Пусть погибнет мир, но восторжествует даденный богами закон!" - высекли по приказу Курша в первые дни его назначения прямо над входом в служебные помещения Пирамиды.
- Вот пусть в таком порядке и идут, - велел Беззубый. - И пришли ко мне Туззи, как только - так сразу. Пшел.
Курш погладил клинок, покоившийся под столешницей. Отличной работы, идеально отбалансированный, не чета тем ржавым хреновинам, которыми махал прежде. Туззи - главный мечник в руках у Курша, настоящий Зубастик, да не просто Зубастик - зубоскал. Призвать его значило, что он придет с клинком и они с Куршем слегка попляшут, дабы не терять сноровки.