Гордая голова сама собой склонилась, а плечи опустились и расслабились. Уна шумно выдохнула и со злостью вогнала «Паутинку» в снег под ногами. Раз, другой. Чтобы убрать с драгоценного лезвия поганую, чумную кровь. Предпоследнее, что девушка ожидала из леса и белого безмолвия, было оленем. Олени так не кричат. Ну, а последним оказалось то, что зверь был уже дохлый. Ни убить его, ни ужин приготовить. Блядство! Удивительно, но Уна не чувствовала страха. Разве что удивление, густо смешанное с навалившейся усталостью и безразличием. День на ногах, причем часть пути она тащила Санию, которая была далеко не пушинкой. Удары мечом по веткам и по волкам. Танец со смертью на белом паркете снега. Это выпило все силы. Сейчас хотелось только добрести до огня и закутаться в одеяло.
Уна убрала меч в ножны и двинулась к костру, чуть косолапя и размахивая руками. Девушка словно плыла через снежную круговерть, как в воде.
- Трупы сейчас заметет, - громко, из последний сил, сказала она в пространство, не имея в виду никого конкретного. – Под снегом они будут не опасны, нужно только чтобы около самого костра их не было.
Добравшись до нарубленных веток. Уна тяжело повалилась сверху, чтобы хоть немного передохнуть.