Зарраза! Ноги всё-таки подвели её. Сания лежала в снегу, который с каждой секундой казался всё теплее и теплее, и злилась.
На себя - какая же она дура, чего стоило взять из дома хотя бы лыжи. Свои собственные, которые так и остались навсегда стоять внизу, под лестницей, не дождавшись в этот раз зимы и катаний на озере. Да что там лыжи, среди кучи бесполезного хлама, что она захватила с собой, выбираясь осенью из города, не нашлось даже ножа. Хорошо хоть остатки лекарств догадалась захватить. Сейчас они ей сильно помогут, кто бы спорил! Отравить волков, да-да, когда подберутся совсем близко. - Шу-шу-шу, хорошая собачка, милая собачка, скушай сладкий порошочек, меня не надо. А что подберутся было просто вопросом времени. Санни пыталась подняться, но ноги окончательно отказались подчиняться, просто предали хозяйку в самый ответственный момент. Да она же вовсе не устала, ну вот совсем нет, она бы еще шла и шла, а только ноги, заразы, сволочи, не желают. И глаза закрываются. Хочется поудобнее устроиться в снегу и поспать... всего минуточку, снег такой мягкий, словно перина. Она поспит совсем немного, так тепло и мягко, а потом пойдёт дальше. Непременно встанет и пойдет.
На Тьера с его манией помогать людям. Ну и кому ты помог? Вот кому? Они даже не твои соседи, ты тут чужак на севере. Они тебе никто, а ты не рыцарь, чтобы давать обеты. Ты просто недоучка, ты им ничем не обязан. И ничего не мог для них сделать. Мы могли бы уйти по теплу, спокойно добраться до Оретана, а они всё равно бы умерли. Они всё равно бы все умерли, как ты не понимаешь? Раз даже маги всё, что смогли придумать, выжигать свои чёртовы круги. Ну и кому помогло то, что ты умер вместе с ними? Так просто умереть, да? Трус. А ты, Санни, иди, ты мне обещай. Скотина, гад, ненавижу тебя, ненавижу. Вот возьму и сейчас тоже помру, тебе назло. Тебе можно, а мне нет, да? Наверно злость была единственным, что не позволяло всё-таки закрыть глаза. Заснуть. Не дожидаясь прихода волков увидеть сны о юге.
Мерзкие твари. Бегут тут за нами, как будто другого зверья, кроме горстки доходяг, не найти. Жрать хотят. Зайцев жрите, чтобы у вас клыки повыпадали и шкура облезла. Воют ещё. Тут самой впору выть. Санни с тоской глядела, как удаляется от нее спина. Чья? Она не помнила, кто шёл впереди, не до того было. Она их вообще не знала, а они её. Какое им до неё может быть дело. Пойдут дальше. Спины, спины... сядут у тёплого костра. Никто не остановится. Разве что, чтобы подобрать мешок. Бросят. А знали бы её секретик, бросили бы ещё раньше.
Она злилась на них на всех за то, что не упали, за то, что у них есть силы идти дальше, а у неё нет. Потому что будут сидеть у костра и уплетать виноград на юге. Она им завидовала. О, как она им завидовала! Ей нужно было выжить, ей. Просто необходимо. Она злилась на Единого. И на этого имперского бога со смешным именем. Сволочи, как только допустили подобное. Видала я ваш рай. У-у-у, я вам все выскажу. Всем все выскажу. Сания закусила губу до крови, чтобы отогнать сон, и снова попыталась подняться. И снова уткнулась лицом в снег. Тогда она просто поползла по снегу, уже не замечая, что тратит последние силы, оставаясь на месте.