Приступ невнимательности Грина можно было понять. В условиях, когда человеческие судьбы угасают периодичностью одна жизнь раз в две-три минуты, а твоя собственная висит буквально на волоске, сложно уследить за такими мелкими деталями, как провороненный в попыхах ключик. Тут ещё, как нельзя кстати, агент Миллан дал джазу, окончательно сведя происходящее к театру абсурда с пугающей смертностью, как самих актёров, так и невольных зрителей, вполне возможно, совсем не стремящихся находится даже рядом с этим безумным представлением. Так или иначе, Лео успешно спёрла ключик, своими манёврами растревожив разве что несчастную израненную Эйб, которая тихонько стонала на полу, руками зажимая прострелянный бок. Наркоторговке успешно обломали все зубы, низведя былую хищницу до уровня напуганного израненного зайца, вовсе не желавшего подыхать в этом вонючем автобусе. Но, как говорится, сделанного не воротишь, друзей поблизости у чернокожей не было, а враги крепко стояли на ногах. Оставалось лишь надеяться на милость победителей…
В отличие от своей чернокожей соперницы, Торрини была бодра и полна сил. Самоуверенность хлестала, буквально, через край. Не скрываясь и не размениваясь на мелочи, бандитка прямо перед носом у парочки копов демонстративно сбросила наручники и наставила оружие агента на него же самого. И если Грин успел свыкнуться с нестандартной ситуацией и принять в качестве временного союзника бойкую итальянку, то у Шейк ранее не выпадало случая перемолвиться с Торрини даже парой словечек, а уж тем более проникнуться к ней симпатией. Для молодого парня Элеонора была не более чем строчкой в пухлом деле, где жирным шрифтом было выделено предложение - «Склонна к агрессии, импульсивна, не ценит человеческую жизнь. Держать под постоянным наблюдением.» И вот теперь эта крайне опасная преступница нагло скидывает наручники и целится в правительственного агента! Не удивительно, что после такого выступления, Торрини в лоб уставилось дуло пистолета-пулемёта офицера Шейк. Парень взвизгнул, как ужаленный пёс:
- Заключённая, медленно опусти оружие на землю и встань лицом к стене, иначе мне придётся применить силу!
Даже лояльный ирландец не поддержал задумки Торрини. Оружием бряцать, он правда не стал, как и рваться скрутить дикую тигрицу, пытаясь обратно нацепить ей на лапы стальные оковы. Лишь рявкнул в стиле разнервничавшегося медведя:
- Опусти пушку, Торрини. Одних подозрений недостаточно, чтобы, не раздумывая стрелять на поражение. Инструкции требуют, чтобы я подчинялся старшему по званию. Однако, в них также есть пункт, где чёрным по белому написано, что с террористами вести переговоры должен специально обученный для этого оперативник, а пока нам надлежит удерживать позиции и терпеливо ждать прибытия подкрепления, не разводя самодеятельность, - пожав плечами, Грин вышел вперёд, буравя взглядом Джеймса, - агент Миллан, попрошу вас отойти от приборной панели и передать заключённую в руки охраны. Ваши действия подвергают опасности всех и каждого в этом автобусе.
Казалось, голубоглазый красавчик посрамлён и ему ничего не остаётся, как поднять лапки вверх. Вот только Миллан решил надавить на больную мозоль, многозначительно поглядев на Элеонору:
- Офицер Грин, вы уверены, что люди за стеклом будут терпеливо дожидаться прибытия подкрепления? Вы действительно готовы пожертвовать жизнями своих раненных сослуживцев и обречь их на мучительную смерть? – как по команде, послышались стоны из дальнего конца автобуса. Мелькнула тень и Ли вылезла из укрытия. Азиатка явно не желала продолжения перестрелки и сейчас судорожно зажимала рану на груди у Мамы, тщетно пытаясь остановить кровотечение. Зазвучал её тоненький голосок:
- Нэ стриляите! Чёрный мужчина и белый мужчина ищо живы. Нэ стриляите!
По-видимому, она говорила про Пирса и Харриса. Ко всему прочему и Эйб не давала о себе забыть, тихонько постанывая на полу в луже собственной крови. Миллан печально покачал головой:
- Всего этого мы могли избежать, если просто позволил бы Маме и её группе уйти. Сделайте в этот раз правильный выбор офицер Грин. Не слушайте Элеонору, она не ведает, что творит, - продолжал промывать мозги ирландцу хитрожопый агент. Тут и Игла подключилась, указав своим пальцем с обгрызенным ногтем на Торрини:
- Мои агнцы не тронут вас. Опасаться следует её! Тёмный жнец вселился в эту женщину. Пламя пожирает её душу! Она угроза для всех нас!
Пьянчуга-ирландец лишь скривился от бреда сумасшедшей, но доводы Миллана, казалось, действительно заставили его задуматься. Ко всему прочему, Шейк продолжал тыкать своей пукалкой в харю Торрини, изрядно этим раздражая женщину. Обстоятельства разворачивались явно не в пользу Лео.
Итальянка оказалась в меньшинстве, но не в одиночестве. С ней по-прежнему говорил кто-то. Кто-то слишком хорошо знакомый с человеческой природой. Очередное видение посетило мученицу. В глазных проёмах существа горел блеклый огонёк, а усмешка состояла из покорёженных кусочков древесины. Жуткое зрелище. Но что-то же предлагал итальянке этот странный чужак?
- Они все лишь инструменты, на пути к твоей свободе, Элеонора. Дёргай за ниточки, дитя моё, дёргай за ниточки…
По коже Лео пробежались мурашки. Неожиданно, она почувствовала в своих руках власть. Безграничную власть над абсолютно любым человеком… Столь манящее это было чувство, столь сладостным казался этот гнилой плод...