Никки боролась как могла. Меняла мужчин, красила волосы, тратила все выигрыши на чудодейственные крема и мази. Вот только ничего не помогало. Она безнадежно проигрывала проклятому и безжалостному времени. Оно беспощадно хлестало женщину своим хлыстом, оставляя шрамы морщин и седых волос. Ее кости ныли от холода, а глаза словно присыпало пеплом. В порывах плохого настроения женщина ругала то поганого черномазого, который пожалел на нее один несчастный патрон .44-40, то доктора, который выковырял из нее ту кучу свинца. Никки теперь понимала свою старую тетушку, которая все твердила о старых добрых временах, когда выпивка была слаще, а мужчины горячее. И это было страшно.
Когда Никки встретила недалеко от магазина старого знакомца, на нее снизошло странное спокойствие. Уверенность в правильности происходящего, и в том, что все наконец-то кончится. Так или иначе.
Она спокойно поставило ведро рядом с собой и достала новомодную зажигалку. Изящная, то тяжелая конструкция, была выполнена в виде небольшой серебряной вазы, украшенной гравировкой и золотой насечкой. Механизм сверху нужно было приводить в действие правой рукой, удерживая зажигалку в левой. Совсем как курок при «веерной» стрельбе из револьвера одинарного действия. Весила зажигалка тоже примерно как "кольт".
Никки демонстративно щелкнула рычажком, и устройство выбросило вверх большой и ровный огонь. Второе движение правой руки женщины перекрыло колпачком доступ кислорода, и пламя исчезло.
Щелчок. Огонь горит.
Щелчок. Погас.
И опять.
И снова.
Все это Никки проделала молча, а потом ее губы дрогнули:
- Вчера я выиграла банк с «рукой мертвеца». Проверим, старик?
Последнее слово она произнесла с неимоверным удовольствием.