***
- Сегодня я насобирал семнадцать медяков. - сообщил юноша, едва поспевая за мужчиной, шедшим впереди в полном молчании. - Жрецы в храме накормили меня и дали детскую одежду. Надеюсь, она понравится нашим маленьким...
Тут мужчина остановился и схватился за грудь, издав то ли стон, то ли всхлип. Парнишка попытался поддержать его, но получил оплеуху и едва не упал.
- Я уже говорил: не смей ко мне прикасаться! Никогда! - сказал мужчина со злобой и продолжил путь через лес.
- Прости, я хотел помочь. - виновато сказал юноша, поправляя соломенную шляпу, несуразно большую для его тщедушной фигруры и делавшей его похожим на гриб. Гриб с тонкой ножкой, белесыми глазами и безвольным подбородком.
- Лаура была права: ты - само зло во плоти. - ответил его спутник, разворачиваясь и выхватывая дубинку.
Один хороший удар по голове, и тощий подросток в дурацкой шляпе свалился в овраг. Стоя на краю, Санчел смотрел, как как скатывается его тело, оставляя кровавый след. Парень был без сознания и, наверняка, заработал сотрясение мозга, но он еще дышал. Это из-за него бандиты пришли в Великое Галадорье, убили жену Санчела и всех его детей. Его старшая дочь, Соня, родилась вне брака от другой женщины, но когда та умерла, Лаура согласилась принять малышку к себе. Она приняла его дочь, а он принял в семью это чудовище, уродливого дьявола, несущего в себе смерть и разрушение. Одно существование этой твари на земле разом перечеркнуло жизнь всей семьи Санчела, и он твердо вознамерился прервать жизнь этого бездыханного тела, спускаясь все ниже ко дну оврага. Вот он достал самодельный стилет и занес его над беспомощным телом... Мальчик издал стон и у бывшего шуллера задрожали руки. Он просто не мог убить ребенка, особенно того, которого сам вырастил, а порой, и защищал от пьяной матери, что колотила его по поводу и без. Предательские мысли начали роиться в голове у Санчелла, говоря ему, что может быть, мальчик и не виноват в случившемся с его семьей, но он прогнал их и, взглянув свысока на полумертвого подростка, развернулся и ушел прочь, бросив на прощание: "Сам сдохнешь. Зверье тоже хочет жрать."