Не заметить этот её взгляд заинтригованный, это любопытство девичье было невозможно, если только ты не штурман Шмидт, мучающийся головными болями и не испытывающий большого интереса к окружающим. Внимательный и проницательный капитан подметил его и уже лихорадочно думал, как бы ей ответить на невысказанный, но столь очевидный вопрос, чтобы было и понятно, и не обидело ничем случайно её или Лану. Но Светлова решила проявить тактичность и, не став задавать опасных вопросов, поспешно ретировалась в соседнюю каюту, оставив Чижика стоять на пороге в некотором оцепенении от этого неловкого момента.
- Мда... дела, - покачал он головой, закрыл дверь, положил книгу на стол, туда же поставил стакан с недопитым какао и направился в ванную, решив, раз уж у него есть целых пятнадцать минут, ещё разок умыть лицо и расчесаться, а то бегал по коридорам «Данко», как мальчишка. - Данко, пришли одного из Вертеров пол протереть, - велел Фёдор Михайлович.
- Есть, капитан.
А ведь как покраснела Майя-то. Ей очень хотелось спросить, но не решилась. А ему и рассказать ей хотелось, и... понимал мужчина, что беседовать с женщиной о своей бывшей - это как-то совсем уж неправильно. С одной стороны, не должно быть между ними секретов, а с другой - ей это будет неприятно. Или, что ещё хуже, начнёт себя сравнивать с нею постоянно, пытаясь стать для любимого мужчины лучше. В топку такие отношения, бывшая - это третий лишний, о котором и говорить-то не стоит. Так что, лучше эту тему и не поднимать больше. Майя достаточно взрослая, чтобы сама всё для себя понять. Если убрал портрет со стены - значит, на то есть причины, и ей не составит труда догадаться, какие. Озвучивать это Чижик считал совершенно лишним. Конечно, если будет спрашивать, то он может и рассказать...
* * *
Сидевший в кресле майор Кырымжан задумчиво потирал свою короткую аккуратную бородку, в очередной раз просматривая видеозапись, на которой полуголый капитан нёсся по коридорам и лестницам звездолёта, не разбирая дороги, в направлении, как выяснилось, кухни. Последовавшая затем на кухне сцена ничего не прояснила, но дальнейший разговор Чижика и Светловой всё же помог разобраться в ситуации. Майор нахмурился и недовольно покачал головой. Вот из-за таких побегушек и запрещены на службе в ВКС внеуставные отношения, однако нет, поди ж ты, руководство потакает этим белоручкам-научникам, делая поблажки для исследовательских миссий. Кайрат Тимурович этого очень не одобрял. Он мог понять, что между капитаном и старшим лейтенантом могли возникнуть некие чувства... но не считал правильным не то что афишировать их перед другими членами экипажа вроде Бережного, но и вообще поддаваться эмоциям. Это было сложно... Но и запретить он им этого не мог, максимум - тактично рекомендовать воздержаться от внеуставных отношений в ходе полёта. Но кто его послушает? Явно не эта девчонка, любящая делать всё вопреки. Нет, Майя была несомненно хорошей девушкой, но слишком взбалмошной, по сугубо личному впечатлению майора. Капитану тоже бессмысленно давать советы - достаточно поглядеть на эту беготню сломя голову, чтобы понять: втюрился в неё как юнец. Казах тихо вздохнул, снова качая головой. Придётся с этим смириться, но следить за этими двумя он теперь будет особо тщательно.
- Данко, немедленно сообщай о любых нарушениях и угрозах со стороны Светловой и капитана, - задумчиво произнёс он, сурово сдвинув челюсть. - Допуск альфа к куполу тишины. Это приказ.
- Есть, майор, - невозмутимо ответил искусственный интеллект.
Допуск альфа означал разрешение офицера по безопасности для искина «подслушивать» происходящее в куполе тишины, если он будет кем-то установлен, вести запись и докладывать о нарушении Кырымжану. Да, это, возможно, было бестактно с его стороны, но... безопасность на корабле - превыше всего.
* * *
Наконец-то его дежурство подошло к концу. Стругачёв топал к своей каюте, дёргая рыжий вихор, что-то тихонько насвистывая и мечтая о ванне с пенкой и мягкой пуховой перине, о красотках в бикини на пляже, которые ему вскоре приснятся... или скорее о душе, о жёсткой койке и о снах, в которых можно будет немного забыться после долгого дня. Хотя красотки бы погоды не испортили, ага. Вдруг парень остановился и прислушался. Ему показалось или?.. Лёха удивлённо наклонил голову набок, вслушиваясь в то, что так было похоже на его собственный художественный свист.
- Что за... - он огляделся, пытаясь понять, откуда доносится звук, и пошёл в ту сторону. Не иначе, как Серый над ним прикалывается. Наверняка, гад такой, записал свист и включил запись, чтобы сбить его с толку. Он и в военке часто выделывался.
Коридор привёл парня к двери в медотсек. Стругачёв вежливо постучал, но не услышав ответа Майи, открыл дверь и протиснул в щель голову. Хм, свистели дальше, совсем не из Майкиного кабинета, откуда-то из внутренних помещений медблока. Заинтригованный рыжик двинулся на звук и наконец увидел доктора Григорьева, откинувшегося в кресле в своей биолаборатории и с упоением слушавшего этот свист, он даже глаза прикрыл, поэтому не сразу заметил вошедшего.
- Игорь Кириллович? Кто это свистит? - задал вопрос Стругачёв.
- А, Алексей Кирович? - док открыл глаза и хитро улыбнулся. - Представляете, наша подопечная проснулась и начала петь. Думаю, этот мелодичный свист у них означает пение.
- Чё? - вылупил на него очи Алексей. - Вообще-то... эту мелодию я насвистывал, проходя мимо, а тут слышу, её кто-то подхватил... ну, я и пришёл посмотреть на этого свистуна...
- Вот оно что? - Григорьев посерьёзнел, сел ровно в кресле. - Всё гораздо интереснее, чем я думал. Вы сейчас не заняты, юноша?
- Да не вроде, только с дежурства...
- Тогда пойдёмте со мной, - предложил он. - Попробуем пообщаться с нашей гостьей. Она определённо хочет привлечь наше внимание.
* * *
Пятнадцать минут. Это много или мало?
Он стоял перед ней. Приятно пахнущий уже знакомым одеколоном. Аккуратно причёсанный, с этой чёлочкой, которую Майя для него придумала, бережно уложенной и немного непослушной. Его нагой торс с этими маленькими кубиками мужественности, как подарок в день рождения, был бережно завёрнут в белую рубашку с накрахмаленным воротником, строгую, застёгнутую на все пуговицы. Галстука, однако, не было. Были чёрные брюки в констраст белой рубашке. Были чёрные носки и ботинки совсем не армейские. В руке был планшет, который он ей протягивал, а на лице застыло растерянное и восхищённое выражение. Федя успел приоткрыть губы и начать что-то говорить, когда она открыла дверь, но так и застыл. Замер, подобно морской фигуре в известной детской игре-считалке, только глаза его серо-зелёные бегали вверх-вниз, поедая Майю жадным, заинтересованным, влюблённым взглядом. Щёки слегка, самую малость взялись розовым.
Это мгновение длилось вечность.
А затем он отмер и кашлянул в кулак, снова протянул планшет.
- Вот... возьми пока этот... я на склад сбегал... - глухо сказал Чижик, явно потрясённый таким сюрпризом. - Майя... кхм... ну нельзя же так... Тебе очень идёт. То есть, я хотел сказать... Впервые вижу тебя такой...
Он не знал, как выразить свои эмоции при виде её, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять - капитан был в восторге. Да-да, ему не просто понравилось, он... был приятно шокирован такими переменами в её внешности.
- Ох... - невольно зарылся пятернёй в свои волосы, затем потёр шею и вдруг развернулся. - Пойду надену галстук... и форму... - смущённо пробормотал Федя и сделал шаг от двери, однако Пчёлка его при желании ещё успевала остановить.