Майя Юрьевна застыла с кружечкой горячего какао, эдак нелепо приоткрыв свой рот – удивленно приоткрыв-то да ошарашенно. Больно уж потрясло ее это героическое, это бесстрашное явление капитана Чижика на кухне! Рыжая Пчелка, повелительница всея медотсека и гордая Валькирия Светлова, в душе произнесла лишь один вопрос: «ШТО-О-О!?»
Ну да. Это и в самом деле было невероятно появление! Вот только что она неторопливо беседовала со Спартаком Валерьевичем, делясь с этим добрым седеющим звездолетчиком сокровенными своими мыслями, и вот в это сокровенное ворвался Чижик. Голый Чижик! Чижик, услышавший кажется самую важную ее фразу высказанную тихим голосом.
Ну-у-у, допустим полуголый Чижик ворвался-то на кухню, не совсем прямо-таки оголившийся. И всё же Майя была смущена. Не обнаженным торсом капитана смущена-то, будем правдивы - как медик Майя Юрьевна уже успела повидать обнаженных мужчин. Она была смущена всей этой ситуацией в целом: своей откровенностью вопиющей, тем, что эту откровенность услышал капитан и его общим видом, ага-ага, который совершенно точно не вязался со спокойным мирным характером Федора Михайловича. Вот будь это рыжий заговорщик Алеха, тогда многое бы стало понятным, небось шалость какая или ещё чего, НО чтобы Федя шутки шутковал!? М-м-мда...
-К-к-као, Фёдор М-михайлович? – на автомате произнесла девушка в закрытую уже дверь. – Ну да, ну да… - а это уже Спартаку ответ, на его многозначительно вздернутые брови. Боится глупой Пчелой она показаться, но в свете этой сцены…! Ну да, ну да.
«Красный код, сто процентов! Как же он будет смущаться потом, ой ёй. И всё же, какое у Феди тело. Нет. Заткнись, Светлова. Ты не смотрела. Или смотрела. Конечно, не смотрела – порядочные девушки на такое не смотрят!»
Но непорядочная память все же подбрасывала сценки, вредина такая: блестящие капельки воды стекающие по его обнаженной груди, подтянутый живот, живописно растрепанные волосы. И снова обнаженный торс представлялся, худощавый, но вполне себе спортивный на вид, тренированный в спортзале.
Ну, нет! Майя Юрьевна нахмурилась, медленно наливаясь краской с головы до пят. Уставилась в свой стакан какао, делая осторожный глоток коричневого бодрящего напитка. Да так и застыла вдруг, с носом своим острым уткнувшимся в стакан, ибо Федя вернулся снова. Героический Федя! На сей раз сумевший побороть своё смущение.
И Майя вдруг лучезарно улыбнулась ему, делая шаг навстречу. С ласковой этой теплотой поглядела глаза в глаза, желая согреть Федю и ободрить.
- Всё в порядке! – ей хотелось пожать его руку в одобрительном жесте, но учитывая, что капитан был без рубашечки… А серые Майины глаза уже сердечно всматривались в его лицо, и не было вожделения в ее взгляде, только дружеская поддержка. Женский интерес тоже присутствовал, но он не был липким; не вторгался непрошенно. Чижик... он был ей очень дорог. Федя! Такой трогательный в этот миг, такой... СВОЙ.
«Как стрёмно ему наверное сейчас, а держится молодцом! За то и уважаю, и люблю безмерно. Федя вы мой Федя. Не знаю что это за явление такое, но представление явно незапланированное.»
- Спартак Валерьевич, ничего если я сейчас немножечко отвлекусь? – оглянулась Майя Светлова в сторону доброго пилота, полагая что его настроение теперь уже действительно поднялось и она не обидит мужчину своим уходом. – Вы не против слегонца пройтись, Федя?.. (Блин!!!)… К-капитан, то есть. Эээм… Фёдор Михайлович?