Милый добрый Фёдор Михайлович! Горячий страстный капитан со своими достоинствами и недостатками тоже, такой как есть человек – порой слишком молчаливый, порой слишком стеснительный, порой…
Да какая разница, какие еще недостатки бывают порой у данкийского капитана! Самое главное, что он горячий живой мужчина – не потухший уголек внутри, не пожарище печальное, где все осталось в прошлом далеко-далеко, присыпанное кислым пеплом и этой самой бессильной горечью. О нет! Фёдор Михайлович остался живым мужчиной, горячим, эмоциональным и способным идти на риск. Отношения, они ведь всегда риск – это всегда больно, когда тебя бросают, подводят, забывают. В отношениях, как бы всё славно ни было, мы всегда думаем об этом самом печальном и тяжелом грузе. Когда тебя обидят. Причинят боль. Нарушат личное пространство. Уйдут из твоей жизни оставив пепелище.
А Майин капитан рискнул, сделал этот дерзкий шаг в пропасть, когда или взлетишь на крыльях к солнцу, или разобьешься осколками от боли где-то внизу.
Рискнул! И Светлова уважала его за это. И поцелуй её был эмоциональным, живым, немного даже грустным, потому как прощались они с несуществующей зимой, чтобы вступить в новый этап отношений. И ее руки зарылись в его волосы, и её губы укрыли собой его губы. Такие горячие, такие свои! И ей было сладко, искристо, и чуть-чуть больно, и печально от его разговора. Чуточку обидно, само собой, и конечно стыдно. Это был странный волшебный поцелуй, а когда Пчёлка все же отстранилась от Чижика, то поглядела мужчине прямо в глаза. Дотронулась до его бровей легким касанием своим, пригладила его волосы, улыбаясь взволнованно.
- Это… то что вы сказали… ТЫ сказал, Федя....
Обидно оно было для Майи, считающей себя взрослой и ответственной особой. Но и правдиво оно было для Майи, оно словно бы приземляло возгордившуюся Пчелу на землю. А ведь и вправду, как легко заиграться и какая страшная цена таким играм! Фёдор Михайлович просто оконкретил риски. Так сказать, показал Светлой ее дурачину в настоящем свете.
И это потрясло девушку. Она же взрослая, она же гениальная! А вела себя прямо-таки как ребенок. «Но я и есть ребенок, только уже и не ребенок давным-давно! Тяжело это – учиться. Сто процентов совершенно никуда не годиться. Думать как ребенок, действовать как ребенок, строя из себя взрослую. Угу....»
И румянец стыда растекся по веснушчатым щекам, и длинные золотистые ресницы чуть вздрогнули от сильного гнева – это же всегда не легко, себя неправой-то признавать.
- Я… Я не права была в своих суждениях, мой капитан! – поежилась. Понурилась.
Но не сдалась. Приняла к сведению его слова, стала мудрее. И это не сломало её. Он ведь был прав!
- Ммм, тогда великолепная Майя Юрьевна, одна нога там - другая здесь, какао пойдет сделает? – чувствовалось, что Пчелка хочет сейчас немного побыть сама с собой наедине. Но чувствовалось и другое. Она не желала уходить одна.
И девушка старательно голову наклоняла упираясь подбородком в грудь. Вот планшет разбитый в руки взяла. Шахматы подарочные. Улыбнулась натянуто. А ей хотелось к нему в гости! Не хотелось прерывать контакт после таких речей.
Как ни старалась скрыть Светлова свои чувства, серые глаза выдавали Пчёлку с головой. Ей и убежать хотелось, и к нему в комнату заглянуть отчего-то. Что-то страшило ее там. А длинные пустые коридоры еще сильнее страшили, после такой-то зимы.