Конечно, Чижик видел и замечал, что не он один едва не пересёк запретную черту. Искрящийся взгляд рыжей Пчёлки, её блестевшие губы, румянец на щеках - всё, всё говорило об этом! Кричало просто-таки! Капитан, повернувшись к ней спиной, чтобы надеть обратно куртку и принять рюкзак, судорожно сглотнул и постарался тут же стереть этот образ, не гаснущий перед глазами, нарушающий плавное течение мыслей. Её развевающиеся волосы. Её мерцающие в ночи глаза. Её волнующие губы...
- Да, всё так, - нейтрально отозвался он, старательно не выдавая своего волнения, но не спеша поворачиваться к Майе лицом, чтобы она не увидела это волнение, разлившееся красным по щекам и, кажется, даже по лбу и по ушам влюблённого капитана. Поэтому Чижик не замечал, как она «сурьёзно» хмурилась. - Мы абсолютно спокойны. Работники мединститута знают своё дело. Так что, мы абсолютно спокойны, - твердил он это как мантру.
А железная дорога всё шла и шла вперёд, уходила прямой стальной стрелой за горизонт, за этот лёгкий снежный туман, волей Данко изморосью опустившийся поближе к земле, чтобы побаловать путников красотой зимнего пейзажа.
- «Доро-ога, доро-ога, ты зна-аешь так мно-ого о жи-изни моей непростой»... - напел Фёдор Михайлович, когда возникла небольшая пауза в разговоре.
Он уверенно ступал шаг за шагом, отмеренными будто линейкой, поддерживая скорость легко успевавшей за ним Светловой. Потом протянул руку и взял её ладонь в свою, чуть повернул голову и улыбнулся, после чего продолжил путь, держа девушку за руку. Так и шли они вперёд по шпалам рука об руку, навстречу своей судьбе.
- Значит, всё-таки ты о классике? Хм... - он снова задумался, и на этот раз думал долго. Наконец решился озвучить ход своих размышлений. - Знаешь, не уверен, что из классики может подойти твоему бойкому характеру. Многие классические произведения, на мой неискушённый взгляд, достаточно скучны, и чтобы их осилить, требуется очень много терпения и усидчивости. Поэтому-то не каждый может похвастать, что прочёл все четыре тома «Войны и мира». Не знаю насчёт Достоевского, можешь попробовать его почитать, если не читала... особенно роман «Идиот» советую. Ну а так... Пушкин Александр Сергеевич, хотя бы его сказки для начала... «Герой нашего времени» Лермонтова... Ах да, «Обыкновенную историю» Гончарова, это о любви как раз... Гоголя и Чехова - чтобы расслабиться, вот где не так скучно... «Мёртвые души» Гоголя, конечно, и «Вечера на хуторе близ Диканьки»... а Чехова рассказы, они не лишены юмора, но в него нужно вникнуть, что не всегда бывает просто нашему современнику... Тургенева, возможно, интересно почитать будет, для знакомства «Записки охотника»... мм, что ещё... - насупился он, отчаянно вспоминая. - Максим Горький, его рассказы, пьеса «На дне» и автобиографическая трилогия... Из зарубежной классики посоветую Диккенса, другие авторы сейчас не очень вспоминаются... Ну, и ещё Дюма. Это историко-приключенческая классика... Да ты хоть запомнишь всё? - весело рассмеялся он и подался к девушке, чтобы на мгновение повернуть её к себе и обнять, прижавшись щека к щеке. - Родная моя, радость моя...
Горячие щёки, несмотря на холод. Они пылали любовью.
Это мгновение длилось долгих несколько секунд, затем он поцеловал её в щёчку и отстранился, может быть, излишне торопливо, но снова взял Майю за руку и повёл по рельсам в неизведанную даль.
- Значит, узнаем. Дойдём до развилки, а дальше видно будет, поворачивать нам или вперёд идти... Но знаешь... я за то, чтобы рискнуть и идти вперёд, - твёрдо заявил Федя. - До самого конца. До конечной остановки. Пусть даже дорога займёт всю нашу жизнь.