…Она с интересом слушала его рассказ, но если приглядеться внимательнее, то было заметно, что Майя Юрьевна немного растерянна, немного прибита даже ветерками этого нового мужского мира, внезапно распахнувшегося перед одной рыжей Пчелой. Веснушчатая девушка немного озябла выслушивая все эти премудрости, немного растерялась даже, а растерявшись, конечно же расхрабрилась задорно вздернув красивую бровь вверх. Светловы они такие! Упрямые личности не склонные пасовать перед трудностями, прямо-таки роботерминаторы же, со встроенным блоком пафоса и железной уверенности в себе.
Будем правдивы, наносная это уверенность в себе, агась-агась, а всё же как бы страшно ни было, лучше не терять лица на публике. Таков девиз Светловых - Юрия Аркадьевича и Пчелки Майи тоже.
Вдобавок, не станем темнить, приятно было одной Валькирии послушать капитана Чижика, оно ведь так бывает – нравится тебе кто-то и его мир тоже нравится, и если даже человек родной рассказывает о чем-то непонятном для тебя, малоинтересном и чужеродном, ты всё равно его рассказом проникаешься. Его азартом проникаешься, его манерой речи, своеобразной такой и удивительной. Воодушевлением родного тебе человека вскипаешь.
Любовалась она сейчас Фёдором Михайловичем! Красив он был в этой своей лекции – увлеченный бывший учитель, объясняющий как пользоваться оружием. Здесь конечно с преподавательством что-то не вязалось, оттого Пчелка Майя улыбнулась даже уголком губы, азартно хихикнув про себя. Но ему это шло, тудыть его в качель! Ему это совершенно точно шло, ага-ага
Женщины они вообще дюже сложные существа. Вот можно не любить тестостероновых качков, испытывать презрение к нарочитой мужественности этой, нагловатости и грубоватой брутальности, а все же красит мужчину сила. Все же красит уверенность в себе, приправленная щепоткой здоровой властности.
Чижик сейчас был властен, по-простому властен – тем и хорош! Умело обращался с оружием – без натяжечки, без желания пустить пыль в глаза. Эдак сверкануть нарочитым своим павлиньим оперением. Просто хорошо разбирался в оружии этот мужчина, просто обращался с бластером умело, тем и покорил Пчёлку Майю. Этим тихим спокойствием своим покорил-то, мужественностью мягкой, какой-то вот добротой – но мужской добротой, опасной даже добротой умеющей превращаться в нечто железное, жесткое. Такое вот, обо что можно удариться со всего маху, хотя сначала и не заметишь даже. Не разглядишь под образом тихони-преподавателя.
«Какой вы!» - снова произнесла Светлова про себя.
Какой же? А вот такой вот. Одни единственный добрый Фёдор Михайлович с не самыми широкими своими плечами. С красивыми бровями, с грустными темно серыми глазами в зелень, умеющими светиться теплом. Заботливый мужчина и мягкий, но в тоже время лютый, опасный, мужественный и даже властный. Настоящий лев! Только не крикливый наружностью лев, не актерствующий, не старающийся казаться чем-то вот таким крутым да нарочитым. Не подросток лев. Мужчина-лев. Спокойный и способный защитить.
Очаровывающий этой самозавершенностью одну Пчелу.
«Восхренно крутой внутри!» - согласилась мысленно Майя Юрьевна деловито обращаясь с оружием, перенимая уже эту манеру от Фёдора Михайловича. Проникаясь его спокойными инструкциями.
Не станем темнить, чуть подрагивали женские пальцы забирая оружие и устраивая с удобством бластер на поясе, чтобы удобно было выхватить случись что-то. Серьезными сделались светло-серые глаза, задумчиво глядящие на гранаты; принимая ответственность спрятанную в этом оружии, взваливая её на девичью спину. Большую страшную ответственность! Но упрямо улыбалась Пчела, располагая эти смертоубийственные «шарики» у себя на поясе, аккуратно располагая, бережно даже.
…Чуть соприкоснулись их пальцы, когда она принимала бомбочки от капитана и не было никакой романтики сейчас, просто, необходимо было Майе убедиться в реальности Фёдора Михайловича, как бы смешно это не звучало. Напитаться этой мужественностью от него, этой уверенностью, присущей всем самцам-охотникам. Она ведь доктор и женщина, её работа сберегать жизнь, сохранять жизнь, напитывать жизнь своей пламенной звонкой силой. Оружие - не её стезя. Доктор и женщина, а еще звездолетчица на корабле ВКС.
Иногда требуется сила, чтобы сохранить что-то очень дорогое для тебя, что-то очень важное… Пальцы Майи Юрьевны чуть скользнули по капитанской ладони, соприкасаясь на мгновение. Строгие глаза доверительно поглядели на Фёдора Михайловича. Испуг на веснушчатом побелевшем лице промелькнул, и воля, и растерянность, и собранность в конце-концов. И доверие.
Прикусила губу.
Ей было очень и очень страшно сейчас, и одновременно совсем даже не страшно сейчас в Его присутствии. Только зябко передернулись узкие плечи, когда плазменная смертоубийственная бомба заняла своё место на поясе. Вот тебе и груз. На все сто процентов очень и очень важный ГРУЗ.
- Между прочим, великолепная Майя Юрьевна уже стреляла в тире. Агась-агась. Не лаптем щи хлебаем, Кайрат Тимурович, не лаптем совершенно точно! - дернула уголком губы Молния Светлова, ловя на себе недовольный майорский взгляд.
Пафосно вздернула подбородок Пчела, бросая этот козыришко на стол. А уточнять не стала – что было это лет в шесть-семь, что было это в тире, когда Толя с Колей взяли ее с собой в парк метафорическим прицепом. Семнадцатилетние братья тогда уже женихались во всю. Были снисходительны, вальяжны, ловили девичьи взгляды, расхаживая по парку в свеженькой форме МЗУ. Стреляли они тоже во всю – с увлечением взрослых детей, но и Майке-Зазнайке позволил Толя стрельнуть пару раз в голографических страшилищ.
Пчелка уж не помнила, попала она куда или нет… Зато помнила как клянчила этот бластер, закипая от праведного гнева что ей не дают поиграть в интересную игру. Даже пинданула разок Толю, помнится, в рамках последнего довода королевы. Хе-хе.
Но ведь была же в тире! Но ведь стреляла же из бластера по уродливым голографическим тушам, ага-ага!
Усмехнулась Майя Юрьевна теплым воспоминаниям, прыснула со смеху тихонечко, лукаво на Чижика поглядев.
- И где это вы так хорошо обучились пользоваться оружием, капитан? Майя Юрьевна начинает думать, будто бы это часть вашей преподавательской подготовки. А что тут такого? Логика вполне ясна. Вот ежели например класс двоечников попадется или отборных хулиганов, тогда оно конечно понятно… Тут тебе и гранаты будут нужны, и бластер, и даже плазменная бомба, ёшкин кот, потребуются преподавателю. Может даже через окно придется выпрыгивать или вызывать спезнац, если уж совсем разбуянятся ученики.
Рассмеялась, прикрывая рот ладошкой рыжая девушка. Отошла чуть подальше, провожая шаттл.
Потянулось патокой время – напряженные эти минуты длинные как вечность, когда не знаешь, что произойдет и когда именно произойдет. Произойдет ли вообще? (хоть бы пронесло!) Понадобится ли оружие или не понадобится. Череда вопросов. Жутких таких, неприятных и мрачненьких.
Влезать в эфир Майя Юрьевна не собиралась – и без нее справятся мужчины, нет ничего хуже глупых советов в критической ситуации – они только отвлекают и бесят своей бессмысленностью. Впрочем, ничего критического пока и не происходило, Слава Богу.
Пчёлка читала книгу, изредка кидая взгляды на экран и снова окунаясь в книгу. В этюды эти шахматные новичковые погружаясь, в текст, в наглядные схемы на страницах, постигая науку в первый раз. Отдаваясь делу не всей душой (все-таки грызла тревога за первую группу), но скажем так, изрядной её частью отдаваясь-то.
Открыла Майя Юрьевна свой термос с живительным вкусным чаем припахивающим лимоном. Извлекла из сумки походную кружку на свет. Поглядела на мужчин. Больно уж мрачные лица вокруг, а когда оно так мрачно, то это уже не здорово.
Не здОрово прямо скажем и совсем даже не здорОво, так и перегореть можно на старте, если весь нерв раньше срока выкипит крутым бульоном.
- Иван, не желаете ли чайку? Хороший лимонный чай, горячий, аки раскаленная земная лава, такой Майя Юрьевна и обожает на все сто! Между прочим, с мёдом, между прочим очень даже душистый пчелиный чай. Кайрат Тимурович, а вы? Кто-нибудь еще? – усмехнулась задорно. – Скафандры если что впитывают, уважаемые джентльмены, беспокоиться решительно не о чем…