Чижик усмехнулся на шутку, а остальные мужчины за столом стали озадаченно переглядываться, услышав предложение девушки сказать своё правдивое мнение о качестве незадавшегося яблочного пирога, но так никто ничего и не высказал. То ли испугались угрозы в лице взявшего на себя ответственность за это блюдо капитана, то ли решили проявить тактичность – ту самую, что не очень-то свойственна была Александру Оттовичу, который и вовсе от десерта отказался. Хотя его право. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но не насильно же туда яблочные пироги запихивать, верно?
- И снова яблочный пирог? – уточнил Раздолбайло про ещё одну завтрашнюю попытку. Кажется, ему эта идея не очень понравилась. Но он вдруг поднял очи горе и заметил: - Хм, на этот раз я мог бы поучаствовать, пожалуй…
Выдохнув с силой воздух через ноздри, как бык на арене, готовящийся к броску на тореадора, майор Кырымжан закрыл дверь своей каюты и решительно двинулся навстречу Майе по коридору. Чуть хмурясь и с виду вроде бы даже не слушая девушку, он перехватил у неё поднос и кивнул на её дверь.
- Замок реагирует на отпечаток пальца, - пояснил он, почему взялся за поднос, а не стал выламывать дверь в чужую каюту, подобно тому, как это делал Стругачёв. Майе ведь нужно было приложить к сенсору на замке свой пальчик – наверное, любой. Ну, кроме тех, что на ногах, само собой. Хотя, майору как начальнику СБ полагался неограниченный доступ в любое помещение на корабле. Просто он не собирался пользоваться своими полномочиями по таким пустякам, когда можно и поднос подержать.
Он так и стоял с этим самым подносом, напоминая древнегреческого бога войны, которого переквалифицировали в разносчики, и ждал, пока девушка откроет дверь в свою каюту, чтобы вернуть ей в руки поднос. Ни слова не говорил по поводу сказанного Светловой, только с виду ещё больше помрачнел. Если бы в его медицинской карточке была заметка про то, что человек он неуравновешенный, Майя могла бы даже опасаться, что этот поднос со своим великолепным содержимым сейчас полетит в неё. Или что майор поднимет его высоко в руках и огреет девушку низом посудины по голове. Но нет. Таких заметок не было. Кайрат Тимурович был вполне себе ничего. Спокойный и непоколебимый в своём каменном спокойствии восточный человек.
Уже когда замок приятно щёлкнул и дверь растворилась, а поднос вернулся в Пчёлкины веснушчатые руки, он неожиданно бухнул, бросив взгляд на её ступни, обутые в ботинки с роликами:
- Обратитесь с этим вопросом к старшему сержанту Бережному, - и пошёл восвояси, обратно к своей каюте, где тотчас и скрылся, оставив ничего не понимающую девушку стоять с подносом перед раскрытой дверью докторской каюты.
По-видимому, ничего не оставалось, кроме как позже расспросить Спартака Валерьевича. Видать, не просто так он с Кырымжаном переглядывался в столовой, а потом ещё ей подмигивал. Всё это должно быть как-то взаимосвязано. Но не похоже, будто дело в куполе тишины и её уединении с Фёдором Михайловичем.
* * *
- С чего бы это нам дураками себя чувствовать, да ещё отборными? – дружелюбно усмехнулся Стругачёв, устраиваясь поудобнее на ковре и изучающе рассматривая горстку конфеток с ликёром в общей тарелке. Затем на десерт поглядел немного насторожённо, но с интересом. – Ох, Майя, ты ещё и нам по порции приготовила? Чует моё сердце, ты решила меня раскормить, прямо как моя мама. Она говорит, что мужику нельзя быть таким худым. Но я ведь не тощий же, правда! Я подтянутый и спортивный. Не качок вроде Громова, но нормальный здоровый парень… Мда-а, чувствую, раскормлюсь я на твоих харчах. Может, располнею даже со временем. На обед вторая порция яичницы с ветчиной, на ужин добавка к десерту. Красота-а! Майя, ты отпад! – с довольным видом трещал Алексей Кирович, показав ей в конце своей пламенной речи большой палец. Ну, он явно у неё этот жест перенял. А может, она у него. Как знать. История умалчивает, откуда он произошёл.
Услышав про яичницу с ветчиной, Фёдор Михайлович вопросительно поглядел на Лёху, чуть дёрнул бровями вверх и перевёл взгляд на девушку. Помолчал немного, укоризненно качнул головой, но затем неожиданно улыбнулся. Слабо, но это была хорошая, светлая улыбка. Чижик был рад, что Майя всё же не выбросила принесённый им обед, а накормила им изголодавшегося друга, не евшего целых пять минут. По правде-то, ему было обидно думать, что яичница эта сейчас где-то в мусорном контейнере. А раз её всё-таки съели, пусть и Стругачёв, то можно было быть спокойным относительно её судьбы. Она в итоге не в мусорном контейнере, а в системе канализации звездолёта окажется, агась. Поделившись перед тем всеми ценными и питательными веществами с Алексеем. Это же лучше, чем бездарно выброшенный в урну труд Бережного.
- Интересно выглядит, - заметил Чижик, поглядев на видоизменившийся слегонца десерт, получивший новую жизнь и бонусом дополнительные вкусности вприкуску к пирогу. – Думаю, стоит попробовать, но немного позже. Ужин был довольно плотный, нужно время, чтобы в животе место появилось, - улыбнулся капитан смущённо. – Но вот от чая я сейчас не откажусь. Знал, что к тебе иду, специально не пил после еды.
- Как скажете, Фёдор Михалыч, я, если что, это самое, могу подождать, - вклинился рыжик, похотливо поглядев на десерт. – Но могу и сейчас его навернуть. Мне говорили, что мой желудок бездонный, - покивал он довольно. – Это самое… в моём желудке чёрная дыра прямо же. Зельцианская бездна, будь она неладна! И туда проваливается всё, что бы я ни съел. Вот и хожу вечно голодный и худющий. Ну, это не мои слова, - уточнил Стругачёв.
Уютно устроившись кто на полу, а кто и в мешкообразном кресле, они приготовились к первым кадрам видео. Посмотреть на них со стороны – так идиллическая картина. Двое мужчин – молодой и постарше – расположились неподалёку друг от друга на ковре. Между ними поднос с десертом и двумя чашками чая, тарелка с конфетами. И сзади кое-как, старательно делая вид, что ей очень удобно, умостилась на кресле рыжеволосая девчушка с россыпью весёлых веснушек, делавшей её лицо необыкновенно милым. Особенно в глазах Фёдора Михайловича, считавшего эти веснушки особой Майиной изюминкой, только забывшего ей об этом сказать.
- Ну, поеха… - начал было Стругачёв, когда включилась голопроекция, однако осёкся, перебитый осуждающим криком капитана Светлова. И рот слегка приоткрыл, как-то машинально подавшись назад корпусом.
Чижик, наоборот, сразу как-то посуровел и, чуть опустив голову, глядел на светловолосого мужчину, появившегося, казалось, в самой этой комнате, слегка исподлобья, с вызовом будто.
Запахов не хватало – не завезли на «Данко» арома-модуль к голотелевизору. Ведь на корабле была голокомната, были шлемы виртуальной реальности, где запахи вполне можно было воспроизвести. Зачем им ещё и арома-модуль, занимающий весьма немало места? Его ещё в начале 21-го века придумали то ли японцы, то ли китайцы, однако с появлением виртуальной реальности и возможности напрямую влиять на передачу информации в мозг, включая ощущения всех органов восприятия, это изобретение как-то не прижилось и выпускалось только под спецзаказ в малых количествах. Оно представляло собой огромный шкаф с напиханными в него ампулами-флакончиками с запахами – самыми разными. Будучи подключенным к телевизору, арома-модуль по полученным цифровым сигналам ориентировался, из какого флакончика выпрыскивать запах. Это были натуральные запахи…
Вот на экране появилась блондинистая красотка с кукольным голоском, и мужчины отреагировали на её появление своеобразно. Лёха снова приоткрыл рот, недоумённо глядя на девицу, столь откровенно жеманничающую с отцом подруги, а потом склонил голову набок. Фёдор Михайлович же издал тихое «кхм», нахмурился и оглянулся на Майю. Он явно не одобрял таких секретуток, словно бы выпрыгивающих из своего приоткрытого декольте. И вообще, какое отношение она имеет к видеозаписи эксперимента?
Когда в комнате мелькнуло знакомое всем собравшимся кодовое слово, казалось, все выдохнули с облегчением. А то мало ли, как бы там дальше стали развиваться события у Юрия Аркадьевича с этой блондинкой. Они сюда пришли приключенческую драму смотреть, а не кинцо для взрослых с рейтингом, до которого некоторым из присутствующих ещё несколько лет ползти, чтобы им разрешили такое видеть. Как бы это жестоко ни звучало… Всё-таки капитан Светлов был отцом Майи.
- О, - Стругачёв показал пальцем на появившегося Чижика 26-й версии, но затем махнул ладонью, обводя ею весь класс. – Ба, знакомые всё лица!
Оглянулся рыжик на прочих зрителей, усмехнулся по-доброму и «Твикс» разворачивать стал, тихо шурша обёрткой. На лице капитана появилась добрая улыбка. Было видно, что для него это приятная часть тех воспоминаний. Он любил свою работу учителя, любил этих детей. И в эксперименте ведь поэтому согласился участвовать, чтобы не оставлять их в беде с незнакомым человеком. Чаю прихлебнул горячего, удовольственно на себя помоложе глядя. Тронул пальцем чёлку, которую ему сделала Майя. Новый элемент в причёске, неуловимо делавший его другим. Не таким, как на экране. Впрочем, сейчас он капитан, а тогда был просто учителем.
- Ага, ничё страшного, детки, только мы падаем, - похоже, Стругачёва первые кадры веселили. Не дошли они ещё до момента, когда их пленили фальшивые рыцари. И сейчас Лёха посмеивался иронично над той ситуацией и словами Чижика.
Современный Чижик на него покосился, но без укоризны. И оглянулся на девушку, привлечённый её сердитым шёпотом. Слов не разобрал, а вот голос услышал, и вопрос появился во взгляде. Но потом вернулся к просмотру, ведь картинка не стояла на месте и события в этом фильме пятилетней давности стремительно развивались.
- И чего тебе на месте не сиделось, Светлова? – фыркнул Стругачёв, когда оба эти рыжих создания почти одновременно шмякнулись на пол. Девочка в коридоре «Фобоса» рядом с кухней, мальчик вылетел из кресла, забыв пристегнуться. Лёха задумчиво потёр нос, поглядел на Чижика, сидевшего рядом. – Ну, кстати, меня этот случай научил. На всю жизнь запомнил, что нужно пристёгиваться. Как сажусь в лётное кресло, так сразу этот момент перед глазами, и не забываю.
- Да уж, я думаю… - вздохнул Фёдор Михайлович. – Вы тогда ведь сильно перенервничали, наверное. Да и на мне лица нет. Я ведь знал, что всё это подставное и посадка контролируется искином. За неё не беспокоился, а думал тогда о будущем. Как у нас всё сложится и как… как мне потом в глаза вам смотреть, ребят, - запнулся капитан, но всё же договорил до конца.
События на голографическом экране будто торопились прожить свою, самостоятельную жизнь. И вот они уже приземлились, и вот что-то начинают решать.
- А я и не помню, чё я тогда такой довольный был? – удивлённо глядел на себя тринадцатилетнего Стругачёв. – Что новую планету открыли, что ли? Май, ты помнишь? – оглянулся парень.
- Наверное, поэтому… честно говоря, тоже позабылось, - слегка виновато сказал Чижик.
- А знаешь чего? Аня, а правда же, Фёдор Михайлович очень храбрый? Я вот смотрю и смотрю на него в классе… и думаю, будто он мне даже это… нравится!
Лёшкино сухое похмыкивание и побледневшее слегонца лицо Чижика стало дополнением к этой Майиной фразе, сказанной тогда то ли в шутку, то ли всерьёз. Сама девочка тогда думала это использовать для отвлекающего маневра. А вот как получилось в итоге… Фёдор Михайлович потёр пененосицу и неодобрительно покачал головой.
- Да уж… храбрый, - он не считал себя тогдашнего таковым.
И действительно хотел повернуться к Майе, если бы не вовремя сделанное ею предостережение. Только вот уже начал поворот-то, и шоколадная конфета оставила небольшой след на штанах капитанского комбеза. Совсем незначительный, но чётко видимый на белой материи.
- Ой… - только и сказал мужчина, застыв в одном положении, и лишь спустя несколько секунд протянул руку, чтобы там пошуршать и убрать досадную помеху. – Кажется, я таки встрял. Но не лопнула, - поглядел он на это ликёрно-шоколадное блаженство на своей ладони. Целое, но с частично смазанной шоколадной поверхностью.
Лёха глянул первым, беспардонно посмотрев на капитанский низ спины.
- Ага, есть немного, но ничего страшного, можно вытереть, - рыжик огляделся в поисках салфеток.
- Нехорошо получилось, - покачал головой бывший учитель, а потом всё же остановил взгляд на девушке. – Это правда? – поднял он бровь, уж явно-то спрашивая не про след от конфеты, а про кое-что совсем, совсе-ем другое.
Но ведь Майя-то могла сделать вид, что его не так поняла!
А на голографическом экране тем временем ученики снова собирались в классной комнате, чтобы выслушать невесёлый рассказ Фёдора Михайловича о произошедшем, обсудить ситуацию и принять какие-то решения. Теперь, с высоты прожитых лет, девушка понимала, что бывший учитель намеренно не проявлял инициативу, позволяя им самим определиться, как быть и что делать. Ведь это же и было целью эксперимента – научить ребят быть самостоятельными. Не надеяться на няньку, которая всегда рядом и всё за всех решает. Чижик не должен был быть на этом эксперименте универсальным решебником всех проблем. Поэтому его и должны были «увезти в плен». Слишком уж ученики полагались на учителя. Это и сейчас было очевидно, стоило только поглядеть на взгляды ребят, полные надежды, которыми они смотрели на него.
- Признаюсь… я тогда немного играл растерянность, - с трудом сказал Фёдор Михайлович. – Мне было не по себе, что приходится играть эту роль. Много я тогда разного передумал. Было стыдно перед вами… Но я должен был быть убедительным. Иначе вы бы решили, что это часть учебного полёта и всё ненастоящее.
- Ну, оно таким и было! – фыркнул Лёха. – Но сыграли вы знатно, Фёдор Михалыч. Прям будто актёрские курсы проходили. Не подкопаешься.
- Да я ведь и вправду нервничал, это добавляло убедительности, - отмахнулся капитан. – Но ты почти угадал, я брал несколько уроков актёрского мастерства перед полётом… - смутился он.