Тук-тук. Постучала Майя по собственному лбу, недовольно покачав рыжей головой с выбившимися длинными прядями – «Не допетрили шутку, Алексей Кирович. Алё? Где ваше бесценное чувство юмора, рядовой Суматоха? Включите уже мозг, ибо мой юмор великолепен же!»
Усмехнулась про себя, вспоминая это самое обидненькое замечание от Данко, про желчность и своеобразие её шуточек. Дураки набитые все эти психиатры, тудыть их в печень! Идиоты самые что ни на есть.
…Это они наверное мстят, потому что Майя Юрьевна как-то раз вскользь заметила, ну, во время всех этих бесконечных собеседований да тестов на совместимость, что ежели у человека мозгов для настоящей медицины не хватает, тогда он обычно либо на психолога идёт учиться, либо на зубного врача…
– Ком хир, Алексей. Сиддаум пли-и-из! – произнесла пафосно девушка вслух, эдак по-английски, в нос прогундосила, предлагая притормозившему Рыжику устраиваться с удобствами. Ага. В этой самой комнате без мебели, располагаться значит и получать удовольствие от просмотра телека.
– Чувствуйте себя как дома, Алексей Кирович, но не забывайте что вы в гостях. О-о-олрайт? – криво усмехнулась Пчёлка, глядя на этого высокого солдата обожающего нажимать запретные кнопки.
…То, что её дизайнерское кресло не произвело фурора, девушка уже поняла, а потому просто постучала по полу, приглашая Стругачёва садиться сюда. Эдак по-молодёжному да по простецкому, прямиком на пушистый ковер приземляться – а чего стесняться-то, спрашивается? Все в штанах, все здоровые звездолетчики без проблем с поясницами - на кой хрен здесь нужна мебель? Зато места полно и дышится свободно! И можно даже поскакать при желании – кресло-мешок, скажем пиндануть мимодумно, или вот даже перескочить через него, после трудного, горяченького такого разговора с Фёдором Михайловичем.
Ага.
И вообще. Чудесная такая комната-музей, чтобы одна бесценная Пчёлка не забывала кто она такая есть в этой жизни и с чем её нужно кушать – большего от этой каюты и не требовалось! Каюте просто нужно было сохранять Майины вещи и быть просторной. Ну, еще папин телек приберегать на всякий пожарный случай – вот, скажем, захочется однажды старлейке посмотреть голоящик с друганами, а он здесь стоит и послушно дожидается свою хозяйку.
«…Эх, если бы ещё на ком-нибудь, мой новейший инъектор опробовать…»
Как и всегда после сильного стресса, Майей овладела кипучая жажда действовать. Тело так и просилось в бой – пробежаться, попрыгать, полечить кого-нибудь или вот в омут готовки окунуться. ЧТО УГОДНО! Лишь бы адреналин, риск, азарт, преодоление и возможность победить.
– Тогда замётано, капитан, и-и-и даже не сомневайтесь во мне! Вы чё? Майя Юрьевна Светлова обожает готовить. Был бы стимул да огонёк в душе, всё остальное приложится. Как говорит мой папа - не умеешь обучим, не хочешь - заставлю!
И Майя тоже в свою очередь показала большой палец Чижику, небрежно обернувшись на уходящего Фёдора Михайловича.
– То есть, так точно, капитан Чижик, - внезапно опомнилась Пчёлка, живенько поднимаясь на ноги. – Есть поговорить о готовке со Спартаком Валерьевичем! - она и бы руку к голове поднесла чтобы отсалютовать, ну да это слишком. К пустой башке руку не прикладывают, как опять же наставлял Юрий Светлов свою дочь.
Поэтому раскрасневшаяся девчушка просто улыбнулась в своей половинчатой манере и старательно головой кивнула, вроде как: «Я маленькая послушная исполнительная пчела. Я – паинька, я – пушистая, не доставляющая проблем доктор-разумность. Всё будет отлично! Оставляйте нас смело с Алексеем Кировичем вдвоем и ничего не бойтесь. Мы два профессионала, а не хухры-мухры!»
И облегченно жмякнулась на пушистый белый ковер, когда бывший преподаватель дверь закрыл за собой.
– Ну и разговор… Жим-жим, Алёшка, да? Хе-хе, у меня-то уж точно сердце чуть не выпрыгнуло из груди, - старательно открыточкой принялась обмахиваться рыжая барышня, собственную горячую голову охлаждая. – Какая-то хренота ещё подумалась, когда кэп на меня двинул: «Молилась ли ты на-а ночь, Дездемо-о-о-она!» - произнесла с выражением Пчёлка Светлова.
– Да нафиг вам инструкция? Врубайте так, воспользуйтесь воображением! Это дорогая вещь, папа ж только самое лучшее ценит и на мелочи не разменивается, угу …Нажмите уже там куда-нибудь, я думаю оно не взорвётся.
И Майя с сомнением чуть приподняла голову, на всякий пожарный наблюдая за работой Стругачёва одним глазком. А то ведь это Лёха-Суматоха в деле участвует, кто знает, кто знает? Может в ЕГО руках даже дорогущий отцовский телек полыхнуть способен. И не то чтобы Майя очень сильно дорожила папиным подарком, скорее это капитан Чижик очень сильно своим кораблем дорожил и мог серьёзно расстроиться, если здесь ещё что-нибудь «нечаянно» испортится. Да он в общем так и сказал же, особенно и не скрывая собственных эмоций – «Заруби себе на носу, Светлова. Если ещё раз что-то подобное повторится…!!!»
Ага. Прямо очень сильно отреагировал капитан на поломку замка, будто бы это не нормально, пытаться что-нибудь сломать в первый час полёта…
«…А папа говорил что всегда что-то должно сломаться, тудыть его в едрёну феню этот замок. Ну зарубили, ну окей…»
Интересно. А если Майя просто попросит Алексея включить телек, а тот в процессе взорвется, это можно считать, дословно «чем-то подобным»? Хм. Прямо логическая задачка же!
– Алексей Кирович, я бесценная тут обмозговала, покрутила некоторые шарики в своей светлой голове и считаю, нам обязательно нужен третий нелишний м-мушке-кхе-кхамм… - и поперхнулась значит, когда капитан снова в комнату заглянул.
Потому как Майя Юрьевна в этот момент уже валялась на своём ковре, на спине в совершенно непочтительной расслабушной позе и деловито махала ногой, словно бы дирижируя ей в такт своим важным речам. Прямо полководец на отдыхе же!
Такой малорослый полководец принимающий солнечные ванны где-нибудь на песочке и командующий солдатами при помощи ноги.
– Кххмм…
И опять Пчёлка подпрыгнула, вытягиваясь перед Чижиком.
– Не грузите ваш бесценный капитанский мозг, Фёдор Михайлович, такое больше не повторится! Это был просто небольшой эксперимент доктора Светловой… ну такая кро-охотная проверочка, на тему как следует подавать плохие новости в критической ситуации, - поёжилась, пытаясь отделаться от этой приставшей к воображению картинки, с побагровевшим бывшим учителем и его зомбо-руками тянущимися к шее Майи Юрьевны...
Затем показала что называется на пальцах преподавателю, крохотность проверочки своей, воображаемую горошину будто бы ухватив указательным пальцем и большим.
– Ну, проверочка явно не удалась. Простите. В следующий раз я обязательно… - заткнулась, припоминая угрозу к чему приведет это её «в следующий раз». Указала на кончик своего веснушчатого носа пальцем. – А в общем следующего раза и не будет, капитан! Я всё поняла, запомнила, зарубила.
И снова Чижик ушел, и снова Майя разлеглась на ковре в позе загорающего, подложив руки под голову.
– Не гониво, Алексей и не говниво в итоге получится, если вы тут намёкиваете. Я вам чё, хоть раз фуфло гнала, а? Да что б мне сдохнуть и позеленеть, если я не умею готовить болоньез! Всё будет на все сто процентов по шкале Светловой, то есть отменную ЖРАТВУ СГОТОВЛЮ! – проорала девушка, когда Стругачёв с громкостью напутал.
Поморщилась, звон в ушах пережидая.
– А вообще этого самого... план ваш конечно хорош, но шея у меня всего одна. Кхм. Нам нужен третий мушкетер, Алексей Кирович, вот чего я думаю. Мы с вами как два ужасных хлеба на омерзительном бутерброде Фёдора Михайловича. А чтобы наш бутерброд перестал быть мерзким и плесневелым на вкус, нужна эта самая… начинка… сыр там или масло, или майонез с колбасой. Допетриваете, рядовой? У Майи Юрьевны есть идея!
И вновь девушка живо соскочила, мельком безынтересные новости просматривая.
– Нам нужен ОН. Кто он? КОСМОЛЁТЧИК ФОТОН! – и с таким она это счастьем произнесла, с таким первозданным рвением и удовольствием, что даже хихикнула от облегчения и креслу своему дружеский пинок отвесила, эмоций не удержав. Но ведь верно же! Семь бед – один ответ, раз они со Стругачёвым два дурака и у Алексея нет друзей, им просто нужен третий уравновешенный человек в компании. Вот она панацея доктора Светловой, лекарство от всех проблем!
– Мужик кла-а-асс, Алексей Кирович, проверенная кандидатурка. Шика-а-артный третий мушкетер! Может мы и ходячая катастрофа, но Фотон нас уравновесит. Очаровательный приколист… а мимика у него, а очки! Вот вы увидите и охренеете от его офигительности, он пилот кстати. Первый пилот на «Данко», – как бы между прочим пояснила Майя, решив что Алексею пора уже принять эту печальную правду. – Но он клевый, я вам отвечаю, первостатейный мушкетер, сын того самого знаменитого Игнатия Ромашкина, припоминаете эту знаменитость? Фёдор Михайлович как-то рассказывал о нём. Крутой мужик, а это сын того крутого мужика.
Помолчала.
– Одна беда, Супер-Фотон на мостике работает и добраться до него, при нынешних обстоятельствах, будет трудно. Но не невозможно, ведь у меня есть прекрасный и продуманный План, Алексей Кирович!
...И Молния-Светлова как раз собиралась озвучить этот самый план, под названием «Мушкетёровый План Светловой, ибо Две головы хорошо, а три лучше», но в это самое время, Стругачёв еще одну знаменитость выкрутил, как на грех! Майя уж и по голосу поняла кто там у микрофона…
Отец, как всегда был подтянут, высок и великолепен, улыбался в тридцать два зуба, поражая воображение собственным совершенством. Великий Капитан Светлов! Крутой, уверенный в себе мужик, крепкой такой выдержки, словно дорогой коньяк. Пятьдесят один ему бы никто не дал – ибо могуч был Юрий Аркадьевич, энергичен, властен!
Может сорок, может чуть за сорок, но не больше – обаятелен, великолепен, не расплылся фигурой и всё так же значителен. Уверен в себе. Грозен аки рыкающий лев с великолепной, чуть потускневшей золотой гривой. Настоящий хищник. Вон как глаза серые блестят – спокойной жесткой сталью! Попробуй накати на такого… отскочишь даже не успев понять что произошло.
Майя знала, что с недавнего времени отец увлекся чтением древней литературы, в частности той литературы, которая римским сенаторам и полководцам была посвящена. Ассоциировал с себя с Цезарем и с великими философами древности Большой Папа!
Ну, политика же без древнего Рима никак. А Юрий Аркадьевич, или, если правильно говорить Гай Юлий Аркадьевич, в последние годы очень сильно большую политику и большие политические игры возлюбил.
«Римляне, ять…» - горько подумалось Пчёлке, когда она собственную каюту словно бы в первый раз увидела. Вот можно сколько угодно бегать от отца, возражать ему и пытаться стать другой, но против генов не попрёшь! Личная каюта Майи Юрьевны Светловой была ужасающе, вот прямо-таки безобразно римской – со всеми этими горделивыми знаменами, вымпелами, с обилием пурпурных занавесей и будто бы небрежно расставленных блескучих кубков.
«Ну прямо два Гая Юлия местного родинийского разлива, ёлы-палы…»
В это же самое время, бедолага Щегол ожидаемо получил по рогам.
– Вот и закончилось интервью для Щегла…- девушка поёжилась. – Папа не любит птичьи фамилии, мужику ещё повезло, а продолжил бы дальше, отец бы из него показательно отбивную сделал перед всеми. Угу, но вообще он хороший человек, просто… эээ… щеглов не любит.
Отвернулась от телека, на своё знамя тревожный взгляд бросая - вопрос Стругачёва она услышала и смутилась, не зная, говорить ли всю правду Алексею или только её часть.
…Хорошо, хоть Чижик уже ушел и грозного папу по ящику не увидел. Вообще-то, после того памятного разговора в классе, после размолвки пятилетней и ухода дочери из МЗУ, отец больше не проходился языком по бывшему учителю. Но это только при Майе. А вот без неё… Хм. Прямо КХМ же!
– Ну, понимаете Алексей Кирович, – тихо произнесла девушка, понурившись и отвернувшись. – Я уж не знаю допетриваете вы или нет… а только нравится мне Фёдор Михайлович, всего и делов. Но сильно опозорилась я перед ним, посмешищем стала в общем-то, потому и ушла. Истерика, крики. Жу-у-уть! И ребята всё это видели, и все кто на камеру снимал, получается тоже - там ведь целый спектакль был со зрителями в темноте. А я вцепилась собачонкой в ногу взрослого дяди и волоклась следом - и себя позорила и учителя. Но не только из-за этого ушла… смех-то чужой Майя Юрьевна бы пережила, чё. Я тогда на отца очень обиделась, не только потому что он об учителя ноги вытер, хотя это было несправедливо и жестоко и совсем не нужно…Ну! Папа же сам вынудил Фёдора Михайловича в том эксперименте роль играть, и потом отец знал что учитель мне нравится… я тогда часто о Чижике упоминала вообще-то... Папа знал, что он мне небезразличен. Однако, дело не только в этом…
Замолчала.
Вдруг поднялась с пола и направилась к двери решительным шагом, будто бы сбежать собиралась и от позора своего и от Алексея с его неудобными вопросами.
Однако, резко развернулась затем, меряя комнату шагами будто тигрица разгневанная в своей клетке.
– Отец в том поганом классе меня в грязь раскатал, Алексей Кирович! И смеялся он не над Чижиком, а надо мной больше всех, хотя и не понял этого. Я же в своём Зеленом Уголке на Фобосе ужасно гордая сидела, думала - молодец я, всего сама добилась, вот какой специалист. Отличница, блять! Заслужила, доказала что и без папы что-то могу в этой жизни. А оказалось это отец всё устроил… Отец на камеру снимал, отец меня видел, отец знал, как оно в Пещере все случилось, а потом все равно этот класс устроил и посмешище в классе. Били они с тем знаменитым дедом по разбитым костям, образно выражаясь, добивали и не жалели!
Повернулась к телеку, глядя с ненавистью на этот предмет обстановки Майя Светлова. Снова наэлектризовались мягкие волосы, гневом заблестели глаза, яростью кипучей. Холодная жестокая гроза в них засверкала.
Теперь, на фоне телевизора, сравнить можно было отца и дочь. Глаза Юрия Светлова как темная жесткая сталь, глаза капитанской дочери - как штормовое море, светлые-светлые, а там чуть глубже, фиолетовая гневная синева плещется.
– Ять! Как мне тогда сказали – «мы вынесли бы твой живой уголок чтобы ты не волновалась, Майя». Живой уголок! Да я убить готова была, размазать этих рыцарей в говно – будь бластер, я бы пальнула блин не задумываясь... Руками бы их рвала, ногами бы пиналась, да хоть на костёр бы в тот день пошла, если бы пришлось. Я ж думала рыцари учителя на пытки потащили, думала они враги. Убить этих долбаных актёров желала! А потом этот старпёр и мой отец, про живой уголок втирали. Да мне эта пещера и газ до сих пор снятся, твою мать – как я бегу, как я ору во всю глотку! А они мне тогда про парк развлечений, про моих зверей которых бы вытащили... Нет, я ничего не имею против зверюшек и зеленых уголков, я люблю биологию и животных, но в гробу я видела в тот день ё живой уголок!!! - задрожала, сжав кулаки девушка. Засверкала глазами в прошлое глядя.
Гневно челку сдула, выдыхая.
– Простите за эту лирику, Алексей Кирович, вообще-то я врач и всё это уже давно пережито - мы врачи не болеем, как это известно! Но потому я и ушла. Не могла больше в глаза никому смотреть из того класса. Стыдно было, плохо было, мне надо было чуток остыть, – поёжилась, вытирая взмокший лоб. Под кондиционер встала глаза прикрыв. – А вы, Алёша? Как вас в армию занесло из МЗУ? Вы уж поймите меня правильно, но ведь характер у вас для армии не сахарок… он же с правилами не вяжется от слова «совсем». И все эти истребители, бластеры… Вы и правда водить умеете боевые самолеты? Я слышала что на «Данко» они даже имеются…