Определенно есть некоторое извращенное удовольствие в том, чтобы стрелять во врага, который не может себя защитить. С одной стороны - еще секунду назад он был опасен, и с удовольствием пристрелил тебя при первой же возможности. Поэтому нет ощущения, что ты ведешь огонь по беззащитному. С другой - от того, что ты можешь практически воткнуть ствол во врага и нажать спуск, вышибая его внутренности, по телу разливается злобная, жестокая радость.
Собственно, почти это сейчас и произошло. Зажигательный заряд из дробовика арбитра проделал в культисте дыру размером с половину его кулака, украсив пол зала подпаленными ошметкам. Но еретик отчаянно не хотел умирать, продолжая бестолково молотить руками по языкам пламени, объявшим его тело.
Отец Флавий, смекнув, что с его противниками вполне смогут разобраться остальные аколиты, рванулся между ними, направляясь к двери в дальней стене коридора.