Оглядывая шумного мужчину, нарушившего покой старого кладбища, Франческа молча удивлялась Ингвару, успевшего за долгие годы перезнакомиться с разными людьми. Охотница не могла похвастаться подобным. Без наставника она была мрачной, погруженной в собственные мысли, даже меланхоличной в горькой утрате, где-то обозленной на неправильно сложившуюся жизнь. Обыкновенно замкнутая и холодная в жестком профессионализме, воительница скорее отталкивала от себя людей. Она раскрывалась на длительной дистанции, никого легко и быстро к себе не подпуская, как бывает с людьми, которые в жизни часто обжигались.
Вновь лицо северянки ничего не выражало, а зеленые глаза осматривали попеременно каждого участника диалога, остановившись на кривом деревце в руках Геора. Стрела возвратилась в колчан, а лук странница опустила, не ощущая опасности. Несколько шагов от рухнувшей ограды позволили не дышать могильной пылью.
Часть биографии дядьки ускользнула от Франчески. Она ранее не слышала о Георе, словно наставнику было что утаивать. Неприятно осознавать, когда растешь под присмотром Ингвара, вместе путешествуешь по югу, чтобы в один день вскрылась подробность из жизни старого воина, о которой северянка ничего не знала.
Девушка внимательно слушала радостные речи посреди медленно клубящегося страшного тумана. И в очередной раз поморщилась, когда Ингвар назвал ее ярлом. Отвернувшись, лучница осматривала окрестности. Ярлица себя ярлом не чувствовала. Без армии за спиной она оставалась обычным наемником, а точнее следопытом без власти над могущественным артефактом с претензией на наследие. Франческа подыгрывала Ингвару, ведь он хотел видеть в ней кого-то, кем она не успела стать. В некотором смысле это угнетало, напоминая, что она сделала недостаточно, чтоб вернуться в родные земли.
Северянка старалась не унывать. Не смотря на отсутствие подвига, она владела посохом колдуна. Артефакт не спешил открываться, но со временем Франческа рассчитывала его изучить. Другой важной чертой оставалось здравое сберегающее командование. Отец ей бы гордился. Хогарт отличался осторожностью и рассудительностью, рискуя, когда шанс оправдан.
- Радостная встреча, Геор Мечеломатель, - произнесла охотница, подняв руку в приветствии. Голос ее звучал грустно в противовес словам. Странный укол ревности к Мечелователю одолевал северянку. Она сжала затянутую в перчатку ладонь в кулак, едва формальности знакомства были соблюдены.
Геор оглядывал их с Василем, точно хотел задать вопрос, но постеснялся. Франческа тоже внимательно осмотрела кислевита. Между рубакой с колоритным чубом и лучницей ощущалась некоторая отчужденность без агрессии. Они соблюдали дистанцию, раскинувшуюся пропастью недопонимания или чего-то иного. Охотница не вдавалась в подробности, оставив Василю свободу. Захочет – расскажет, а не захочет тоже хорошо.
В дополнение к происходящему, Геор утаивал истинную цель, которая привела его в сады Морра. Для ульриканца, каковым он назвался, это была нормальная практика. Франческа почти ничего о них не знала. Ее образование вертелось вокруг скромного жизненного опыта и сказок нянечек, которые веками пересказывают из уст в уста, но в наблюдательности ей нельзя отказать.
- Зачем тебе эта ветка? – поинтересовалась северянка.