- Остыньте оба, - девушка махнула рукой, прекращая бранные разговоры. - Я с вами скоро с ума сойду, - охотница забрала посох. Она потерла переносицу, уставшая и измученная, чтобы начинать разборки. Казалось, что Земли Духов прокляты. Опытные воины печально часто теряли рассудок. Франческа пребывала в благостном неведении, насколько близка случайная мысль к разгадке состояния друида. Слепота к бескровной ране Вурона позволяла приписывать характеру эльфа новые скверные черты. Неизвестно что было тому причиной – безмолвие перворожденного, подобно зверю, неспособного поведать о хворях, которые одолевают тело или разум, или отсутствие чуткости и безразличие светловолосой лучницы и кислевита.
Северянка помнила сражение с ранеными дварфами. Ее самолюбие не пострадало из-за заблуждения Вурона. Она помнила взгляд Атаульфа и слова, что заставили их пути разойтись в похожей ситуации. В отличие от многих, Франческа шла особым путем, поэтому поступила иначе.
Этот путь тернист и труден. Ее зачастую не понимали. Следовать другому взгляду на мир требовало постоянного самоконтроля, когда огонек злости предупреждал разгореться в пожар, подпитываемый яростью. Главное не забывать, что она не Триггви и не Атаульф.
- Не хочешь помогать - черт с тобой, но именно поэтому вас, эльфов, не любят*.
Франческа удобнее перехватила посох, бесцеремонно пользуясь им, словно обычным шестом для путешествия.
- Разберусь без магов. Завтра... Пойдемте отсюда.