Абель тосковал. Уже неделю кнехт бродил по лесам в окружении настоящего шабаша. Тут тебе и колдун, в сумке у которого наверняка немаленький бутылек с младенческой кровью, от которой старичку бьет в голову сильнее, чем от травяной настойки старухи Греты. И хаосопоклонник, который слова лишнего не выцедит - должно быть, в обмен на нечеловеческую силу ему демоны яйца отрезали, потому такой молчаливый. И остроухий, который вряд ли сам по себе объявился, скорее уж его, как любого злого духа, вызвал чернокнижник. Тут есть даже падший рыцарь, ну, а Берта как пить дать ведьма - иначе что ей делать в этом шабаше, куда по ошибке затесался он, Абель?
Но тоску вызывало вовсе не это, а манящая близость винного погреба. Тоже придумали, ждать, пока дух проведет разведку. Нет у эльфов ни души, ни ума, отойдет от мэтра и начнет слюни пускать. От скуки кнехт решил завести с кем-нибудь непринужденный разговор.
- Эй, борода! - обратился он к Альрику, - Ты в колдунстве сведущ, вот мне и любопытно: а может быть так, что мы как вышли из Нойхафена, так дальше первой сосны не ушли? Что злой волшебник нас заморочил, а мы-то думаем, что по верному пути идем, дварфов-медведей режем. А на самом деле нам все это снится. А вдруг и Нойхафена никакого не было? Не зря же всем с малолетства говорят, что нечего в Земли Духов соваться, потому как там одна только чертовщина. Вас вот не смутило, что ваш старый знакомец как черт из табакерки, из ниоткуда выпрыгнул да поздоровался? Ан морок это, его другой колдун у вас из башки вытащил и сюда приволок, только не друг это ваш пакостный, а сплошной туман! Ну, может такое быть?