Разум, вскормленный увещеваниями родителей о правильной жизни, судьбами подруг и одноклассниц, воспитанием и всей культурой, шептал, что это очень много - благополучный дом и родной человек рядом. Что это все очень правильно и так должно быть. Но почему этого было так мало? От чего не радовало ничего, а сердце, подобно известной героине Джейн Остин требовало ярких всепоглощающих чувств?
Марку печали жены было не понять. Он связывал ее вялый настрой с погодой. Все устали от зимы, холодной и серой. Если бы Маргарита только заикнулась о том, что хочет куда-то на солнышко, он сделал бы все. Но сам остался бы дома, потому что нельзя просто так взять отпуск, потому что жил по графику.
Иногда Марку удавалось уловить что-то в голосе Марго. Ведь знал он ее очень давно и она тоже была родным человеком. Не предметом мебели или чего-то еще, Марк понимал, что ему повезло и что его супруга хороша не только красотой. Каждый день он возвращался домой, где ему было хорошо. Стабильно, спокойно, так как Марк мечтал.
- Я думаю, что канарейка будет прекрасно смотреться в гостиной, - сказал Марк, удовлетворенный тем, что на стылую улицу ему все же идти не придется. За это он был признателен и готов выполнить любой каприз. Даже обнаружить вечером в квартире клетку с канарейкой.
По негласной традиции Марк разливал кофе в две чашки, доставал из холодильника сыр и творог, накрывая стол для завтрака. Он считал этот ритуал важной частью их семейной жизни, как и совместный ужин. Но тогда на стол накрывала Марго. А после завтрака он уезжал на работу, чтобы исчезнуть из жизни Марго, напоминая о себе лишь смской в обед.
А торговец с канарейками не уходил, зазывая покупателей. Маленькие птички ежились в своей клетке, поблескивая глазками и щебеча сто-то. Жаловались на холод и шум. Пытались увернуться от пальцев детей, которые тянулись к ярким созданиям. Довольно скоро осталась только одна птица - крохотная, распушившаяся, чтобы хоть чуть-чуть согреться и жавшаяся в дальний угол клетки, чтобы укрыться от ветра. Черные глазки смотрели с тоской, совсем, как человек.