- Ага-ага, братцы, это фейские заповедные места, цыплятки. Охо-хо, но на вашем поганом месте я бы туда не совался. Ага-ага, шнырята пострелята! Я бы нашел проводника, я бы заплатил ему свежим кр-ровавым мясом и пошел за этим нюхачём следом. Угу-угу, чтобы пройти к порталу. Хей-хей, вы же его ищете, зверята? Ага-ага, здесь всякая шалупонь ходит. Рыщет, р-р-р-разнюхивает, шныряет в фейской траве. По-огань.
Клокочуще-рычащий голос теперь был слышен совсем рядом. Он кружился, он подходил всё ближе и резко отстранялся, тот самый голосок вытанцовывал среди этих шелестящих трав, будто фата-моргана какая-то. Хрипло посмеивался и играл со своей добычей в кошки-мышки!
Вот казалось бы, почему его не видно? Ну ладно Наташка, ну ладно рыцарь и его брюшко, ну вот Пелагатти, рогатый этот дюже суровый монстр мог бы и разглядеть своего врага с высоты, так сказать, своего достойного коднарского роста. Это мелюзге всяко-разной магия недоступна. А коднары! Коднары, они дюже магичные существа!
...Не просто монстры блохастые – а колоритные монстры, сильные монстры, монстры с папироской в уродливом черном клюве. Вот казалось бы откуда в Фейерии сигареты? Но ведь случись что… ну вот не останется добряк Пелагатти без своего верного окурка в могучем клюве. То - великолепная, то - достойная, то лично коднарам дарованная суровая магия упадка!
Ага-ага!
Кажется всё дело здесь в чарах, в забористом этом волшебстве. Что-то вроде покрова невидимости и умелой маскировки скрывает собеседника… хотя нет! Всё же невидимость, всё же чары, а не какое-то особенное умение прятаться в траве. Ну, чары дело нехитрое, как это известно - всегда можно снять, всегда можно сорвать покровы мощным коднаровским ударом. Не зря же говорят - против лома нет приёма!
Правда, будет ли рад новый друг этой попытке? Ну, здесь как говорится, или пан или пропал, всего и делов.
А магия...с магией как известно у грифов отношения трудные. Это только куриц легко пинать, а новый друг может оказаться парнем обидчивым... Таким себе пришельцем, неудобнопинательным! С другой стороны, только дурак распоследний с коднаром рогатым, с этим могучим пернато-когтистым монстром двухметрового роста, заметьте, пожелает играться...
- А ты заставь меня, мальчишка, выйти на свет! Ага-ага, бр-раток, заставь! Покажи. Прикажи! Хе-хе-хе. Шалупонь, цыпленок, жирненький теленок под винным соусом! Найди старину Аззарагха и я пр-рризнаю твою победу, огр-рызок. Ну же, - голос сухо и обидно рассмеялся в ответ на требования сэра Алессандо. – Достань меня своим яр-ярким железом, мальчик, заставь стар-рину Аззарагха бояться тебя и уважать. Угу-угу. Перр-рнатая тварь, сладкий юноша и две сочных вкусных девки. Зачем вы здесь, что привело такой вкусный обед… хей-хей, то есть искателей приключений сюда. В бывшее царство Фей? В бывшую Фейер-рию? К бывшему порр-рталу, дрруганы? Ну тогда я вас огорчу…
Голос вдруг совсем рядом с Ташкой возник, шумно принюхиваясь к её принцессовскому наряду.
- Здесь только Ведьма обретается и только ее печь. Ага-ага! Маленький пр-ряничный домик с розами и пр-рочей кр-расотой на крыше. Фу-ты, ну-ты! Стены из печенья, сладкие маленькие ангелочки держат марципановые сердечки. А внутри Она. Кр-расивая, достойная, жар-р-рко натопленная ПЕЧКА! Ха-ха-ха…
И покуда голос смеялся, мурлыкал, хрипел и повизгивал, глупые дурные куры всё также ныряли в высокую траву, чтобы никогда и ни за что не возвращаться. То ли Пелагатти опасались с его пинками да обидными шуточками, то ли некий подвох в сире Алессандро ощущали. Коты и курицы не всегда хорошо сочетаются, заметьте! Даже если бывшие коты и волшебные курицы очарованной страны.
А травы звали к себе, скрипели, манили и обещали безопасность. Пахнуло дождиком и близкой ночью – зябкой этой красавицей неторопливо укрывающей окрестности. Поднимались уже светлячки и какие-то ночные птички выводили свои мелодии. Только в Траве царила настороженная тишина. Мягкая тишина. Зовущая. Царица Тишь!
Дорожка радостно прыгала в эти зеленые дебри, недовольно оглядываясь на приключенцев, вроде как - "неужто-то оробели, неуж-то ноги не желаете размять?"
Ведьма. А ведь кто знает? А вдруг это та самая ведьма, проклятая горбоносая тварь, которая красивого прекрасного рыцаря в кошачью шкуру обрядила? Это ж сказка и мир сказки! Для этих мест совпадение вполне обычное....
"То злая волшба на меня против воли нанесена. Добрым духом был Ариэль, а теперь воет в плену как несчастный зверь. Волшебница должна освободить, станет Ариэль ей всем сердцем служить. Прошу волшебница, освободи! Другую души в плен засади! Магии нет предела - так скорее берись за дело. Имя чужое на страничку впиши, станет книжка тюрьмой для свежей души!" - откликнулась книжечка о своей несчастливой судьбе Наташе повествуя.
Вот так, получается. Хорошим и добрым духом был Ариэль, исполнительным и честным. А кто-то его взял бедненького и обидел, засунул ни за что ни про что, в книжную тюрьму!
Совсем-совсем-совсем незаслуженно, ага-ага! - как выразился бы наверное этот смеющийся пришелец Аззарагх.