Не позарилась Ташка на чужие драгоценности, ни одной вещицы не взяла из этой странной комнаты. Напрасно, играли все эти яркие игрушки с ней в переглядки, напрасно, уговаривали взять чего-нибудь да стибрить тихонечко - всё равно же никто не узнает, так отчего бы не взять, Тааааш? Мерцали! Позвякивали. Шумели себе тихонечко, надеясь видимо на скорые приключения.
Но. Неприступна была наша милая Ташкенция - как-то непривычно ответственна была и несговорчива, словно бы и в самом деле, разом превратилась из дворовой забияки - грозы учителей и школы - в покорную высокородную принцессу. Даже хрустальная корона еще тяжелее словно бы стала, а платье еще обильнее украсилось кружевами, рюшами да бантиками.
Рррр! - поглядело на неё чучело волка, злобненькое такое, страшненькое чучело - встопорщенная шерсть, оскаленные острые зубья - и зачем Алискиной маме все эти ужасти понадобились, спрашивается? Волчище не объяснял. Рычал себе безмолвно поблескивая алыми глазищами...Должно быть тоже злился, что его не берут в путешествие.
В итоге, приткнулась себе девочка возле картины, разглядывая смешение ярких красок и жирных мазков на холсте - рассматривая все эти странные дали изображенные на огроменном полотне. Казалось бы вполне понятные, интересные сюжеты – птицы в небе, леса, высокие замки на горизонте! А чем дольше смотришь – тем труднее охватить целое, тем легче становится тело и невесомее голова.
А оно мелькало перед ней, оно звало дальше - заставляя воображение работать. Вот алая луна, солнце печальной точкой, какие-то цветочки и курицы бродящие в этих цветах. Картина уже затягивала, очаровывала, увлекала за собой - как колодец Алисы. Шептала: «Та-а-аша в путь, в путь, беру тебя в пу-у-уть, моя стра-а-аница, в пу-уть…» И это не так просто, будто из комнаты в комнату шагнул и всё в порядке. Это прямо целое приключение же, без бабушки и без портфеля с двойками, зато с чудесной приставучей книжечкой в голове!
Такое вот себе падение случилось. Сначала в полной темноте - потом сквозь облака долгий странный полёт. Дневник забытый на дереве, вкусные пирожки пышущие горяченьким соком и чьи-то позабытые мысли, очень важные для одной рыжей хулиганки...Всё смешалось в квартире Васильевых-Бесфамильных!
Всё это можно было обрести вновь или потерять на веки вечные – если уж выражаться высокопарно в высоком стиле, высокородных принцесс.
...
А картина уже властвовала в этой комнате, собирая всех присутствующих на приключение. Хочешь не хочешь, а коднар швыранулся магией в это запертое окно и теперь отступать было некуда - окно растворилось – в мамину комнату ворвался самый настоящий ураган. Свежий, требовательный, порывистый!
Или вперед двигайся, или готовься гнизговую стражу дожидаться покорным винтиком Системы. Тинки, вот, например, собиралась подождать стражу, потому она отрицательно мотнула головой, выставляя зонтик как щит. То ли против кота и его нелепого предложения протестуя, то ли против всех приключений разом.
- И-с-к-лю-че-но! Это невозможно, не правильно, не желательно. Но раз уж вы желаете вляпаться в эти при-и-иключения, - высокая крыса с особым отвращением выплюнула последнее словечко, словно бы гадость какую кислуя пробуя на вкус. - Так решено. Помогу и задержу насколько позволяют правила и полномочия Пятого Секретаря. Сме-е-е-ю вас заверить, вы рискуете! Смею вас заверить, я пришла сюда чтобы уведомить о штрафе. Смею вас заверить, я люблю своё дело. И события развиваются са-а-амым отвратительным образом. Если вы умрете, то вы не сумеете явиться в Гнизготерию и дать показания о прилежной работе Тинки Бинксс - маленьком винтике Большой Машины. ТАК ВОТ ЗАПОМНИТЕ!!! Э-э-э-то неприе-е-емлело! Ах-ха. Стража не станет вас слушать, но здесь твориться что-то странное. И!!! Я. Намерена. Выяснить, выявить и сорвать покровы. Что здесь происходит и чем это грозит для равновесия? По-о-о-о-следствия, я уведомляю. У всего есть свои по-а-а-аследствия! ВСЕ-ГДА.
И Тинки вдруг сделала странный маневр: она взмахнула своим зонтиком и раздвоилась прямо на глазах Дона Котелло. При этом одна Тинки холодно поглядела на кота, усаживаясь на мамину койку чтобы подождать законников. А вторая Тинки, кивнув доблестному сэру едва ли не с благодарностью, с крысячьим прямо-таки проворством вдруг метнулась в коридор, в сторону закрытой двери с цепочкой...
…Было там и еще что-то, связанное с подавлением магии и призраками скребущимися в дверь, но этого кот уже не видел. И Алиса тоже не видела. И никто из присутствующих в комнате, в общем-то.
Потому что мир Фейерии уже захватил своих гостей, опутал их своими чарами да заповедной волшбой, забирая к себе.
То ли силой забирая, то ли вполне себе добровольно с согласия невольных приключенцев.
...
Говоря по чести.
Когда проходишь сквозь миры, это всегда чувствительно. Потому-то, в разное время, мудрые волшебники изобрели целую кучу всевозможных эликсиров, артефактов и сложных заклятий, призванных облегчить довольно-таки болезненные переходы. Если это ваша работа - прыгать из мира в мир - то поневоле да задумаешься, как избавиться от этой жуткой головной боли да слабости во всем теле, неизбежно появляющихся после прибытия в новую реальность.
Вот волшебники и задумывались! Экспериментировали, увлеченно предаваясь построению заковыристых схем и гипотез. Помимо необходимых артефактов да животворных настоев, сами собой создавались истории, теории, всевозможные легенды и страшненькие сказки, передаваемые из уст в уста царапучим шепотом.
Между собой говорили о том, будто тело что-то теряет когда покидает родную вселенную. Ну понятно там. Энергию, калории, даже лишние килограммы порой – толстого волшебника редко встретишь! – а ещё говорили, будто теряет тело частичку духа, особую искру живущую в каждом живом создании! Существовали даже мрачноватые теории о Монстрах-из-Мне. Один миг для телепортирующего мага и целая вечность для этих тварей неторопливо обсасывающих чужие души.
...Если человек перемещается между мирами слишком часто - рано или поздно огонь его души угаснет и придет черное безумие. Такой маг обречен потерять свои силы, забыть родной мир, забыть обо всём на свете, скитаясь потерянным призраком в чуждых вселенных.
Ходили даже слухи, будто бы самое худшее - это застрять в прыжке навсегда, мол такое уже случалось! Некоторые существа нечаянно развоплощались в пути и становились пленниками абсолютного ничто - в том жутком месте где нельзя умереть и нельзя жить, где можно только длиться, продолжаться и страдать целую вечность. Возможно, монстры-из-вне именно так и появлялись...Кто знает?
Как бы там ни было, а прыжок-падение закончился довольно-таки быстро. Сначала был колодец созданный из жирных мазков краски, потом тьма, потом белых облачков стайка, а затем мягкая трава под щекой - головокружение, головная, боль и тошнота к этому переходу прилагались милым таким грузом.
А еще царствовал запах. Дивный, жирный, одуряющих запах живой природы! Когда дождь собирается в синем небе, когда жара ласково обнимает зеленые растения охристым вечерочком, когда мураши поскрипывают, когда изумрудные сосны свои иголочки роняют, когда звенит родник...И всё это пахнет, живет, наслаждается сущим - не ведая о машинах, современных городах и машинном масле.
Если живешь в мегаполисе, с непривычки этот зеленый запах оглушает, крепкой такой дубинкой вышибая дыхание из чахлой груди прокисшего в четырех стенах горожанина. Петербург пахнет серостью, железом, железным мокрым снегом и серым же, утомившимся немного Заливом, железисто-горького вкуса.
Фейерия пахла чем-то очень пряным, зеленым, земляным и остреньким – здесь не было металлического запаха, зато стоял какой-то очень тяжелый, дурманный прямо-таки аромат каких-то неизвестных цветов. По небу ползла огроменная красная луна, заливая окрестности какой-то зловещей краснотой. Горячая луна. Недобрая луна. Луна злодейка задумчиво поглядывающая на людей.
Чувствовалась в этих краях беда, эдакий смутный призрак ловушки. Фейерия была, а мамы здесь не было – это Алиса сразу почуяла – её обманули! Здесь жила опасность, а мама отсюда ушла. Или ее украли. Или вынудили уйти отсюда силой. Или даже напали…Что-то случилось! Фейерия казалась огорченной, озлобленной, несправедливо обиженной…Еще чувствовалась слежка. Некто следил за ними, ощупывал внимательным взглядом. Друг или враг? ОН выжидал, укрывшись от живых людей. Он смотрел.
Любопытный такой ОН.
...
«Чую. Враги! И спереди и позади, прошу, волшебница - меня освободи!
Магии нет предела. От опасностей загражу вас смело.
Дневник дружеский тебе верну.
Найди только новую жертву для нас одну»
Ожила себе книжечка уютно разместившаяся в мыслях Ташки. Казалось бы девочка её туда не звала – но книжка никуда не делась. А может и не книжка даже? Ведь освободить просила...
...
Сир Алесандро же стал человеком. Вот так. Совершенно просто и без всяких магических пассов – шагнул в картину будучи котом в сапогах, а выпал уже человеком. Совсем без одежды, значится, что особенно в этой ситуации интриговало…Хотя у него по прежнему был с собой пирожок.