«ШАРАХ!» — вдруг сказал сгусток концентрированной пакости, которым Пелагатти хотел зашвырнуть в обидчика. И лопнул у самой коднарской морды. И обожгло, и защипало, и завоняло паленым пером! Больно — очень. А обидно — еще сильнее.
К счастью, прямо под лапу деловито выкатилась пузатая бутылочка. Намеки судьбы коднар схватывал отлично. Поэтому он, недолго думая, находку закогтил, лихо скрутил пробку и сделал щедрый, долгий глоток. Во-от, так-то оно получше. А если вдогонку затянуться папиросочкой, то совсем почти хорошо. И соображается сразу легче.
А подумать и вправду было над чем.
Сама мысль о том, что кому-то хочется коднара убить, новой не была. Пообщайтесь с ним минут десять — вам тоже захочется. Но этот случай был необычный, потому что противника своего Пелагатти явно недооценил. Тому, чтобы треснуть магией по коднарской кровати, даже самолично являться в тринадцатую не пришлось: ударил прямой наводкой. Такое умеет не каждый. Алиска не умеет, наверное. А уж Пелагатти, который только что целый ком черной магии из лап упустил — тем более.
И здесь бы коднару испугаться и понять, что дела его плохи. Что сматываться надо, раз уж чудом уцелел. Но твердость характера всегда проявлялась в нем в самые неподходящие моменты. И сейчас, конечно, она проснулась тоже, потому что момент был — ну самый неподходящий.
— А ну, покажись! — каркнул Пелагатти во всю глотку. Он знал, что его обязательно услышат.
Если не загадочный злодей, то хотя бы соседи снизу. Вот уж кто за утро натерпелся. Бедняги.