Побег из кухни прошел на удивление гладко. Не заметить в комнате коднара сложно, с его-то габаритами — да и характером — но остальные справились. Пелагатти их с этим мысленно поздравил и скрылся в коридоре.
Коридор, кстати, от Алискиного волшебства тоже как-то разом посвежел. «А вдруг и у меня порядок навели?» — ёкнуло тревожное. Такого бы коднар не потерпел. И, ужаленный страшным предчувствием, он еще больше заторопился в свою комнату. Да так и остановился перед дверью, не веря собственным глазам.
Хорошая новость заключалась в том, что порядка в комнате у Пелагатти явно никто не наводил. Плохая заключалась… пожалуй, во всем остальном, что предстало его взгляду. И обонянию. Пахло даже еще хуже, чем выглядело. Не нужно быть коднаром, чтобы понять: кто-то тут хорошенько напроклинал.
Но кто? А главное, зачем?
Хотя к черту это «зачем» — кто?!
Под лапами что-то жалобно хлюпнуло. Когтем почувствовалась теплая жижа. Пелагатти опустил взгляд: пластмасса какая-то, что ли? Погоди-ка, ведь это же…
— Ну. Всё, — раздельно проронил коднар. Облачка густого папиросного дыма, вылетавшие из клюва вместе с каждым словом, делали его похожим на миниатюрного дракона. Немного облезлого, но крайне рассерженного дракона.
Никто, то есть вообще никто, не смеет портить винилы Пелагатти. И таинственный кто-то-там, наверняка засевший в его комнате, сейчас узнает это на собственной шкуре. (Или что там у него вместо шкуры.)
Потому что коднар идет в атаку!