Горяченькие, шипящие свежим маслицем, с пылу с жару, посыпанные зеленым укропчиком золотистые пирожки сдобного теста счастливо обосновались на столе. Соленькие с луком и с яйцом, привередливые с печенкой, классические с поджаристым мясцом и отдельной горочкой, без укропа и сольцы, пристроились себе в уголке сладкие пироги с земляничным вареньем. Восхитительные, наполненные ягодным блаженством до краёв, такие себе красавцы, готовые пролиться летней негой прямо в рот, украшенные хрустящей корочкой что медвяно поблескивала припекшимся желтком.
Вот так!
Это были первые маленькие друзья которых сумела починить и возродить к жизни Царица-Магия! Пирожки вернулись к жизни. Гип-гип-ура! Потом дело дошло до медного самовара, который счастливо закипел раздувшись от чувства собственного достоинства. Красивый, великолепный самовар, намекающий на то, что действие происходит в заснеженной России, а не где-нибудь еще – и пусть действие происходит в заносчивом, горделивом Санкт-Петербурге украшенном царской славой и императорскими дворцами, никогда не стоит забывать о своих корнях!
С характерным бряцаньем вернулось на место оконное стекло, покрываясь сетью затейливых трещинок и тут же срастаясь. Россыпь золотых искр пробежала по воде, превращая склизлую серую жижу в нечто золотистое и замечательное, а потом это самое замечательное, рассыпалось искорками наподобие одуванчиковых пушинок. Сияющие пушинки эти облепили каждый предмет находящийся в поле зрения волшебницы – фокус-покус-трам-парам! – и в квартире номер тринадцать воцарилась чистота попахивающая розами.
…
Даже фикус стал выглядеть лучше и чище, даже он как-то ощутимо взбодрился, своими огроменными овальными листьями счастливо уставившись в потолок – расправил плечи что называется и встряхнулся по собачьи. И Ташка вдруг поняла что его зовут Стоик! И как бы ни штормило несчастную квартиру номер тринадцать, Стоик всегда стоит гордо.
У него не было собственного голоса, но имелись свои особые шелестяще-дремотные мысли: приятные зеленые мысли благовоспитанного зеленого растения. Так. Фикус вдруг попросил прикопать под его корнями один пирожок с мясом. Не с печенкой, и не с луком и яйцом, и конечно не с земляникой – это же прямо каннибализм! – Стоик попросил угостить его мясной выпечкой.
А покуда Стойкий Неоловянный Фикус делился своими неторопливыми мыслями, покуда вокруг творилась сложная волшба и завывали невидимые бури, одна рыжая бестия успела пролистать книгу заклинаний которая не предназначалась для детей. Да-да-да! Вот прямо кричала же предупреждениями, таинственная обложка не менее таинственной книжки - Не для Детей!!!
Увы. Большая часть страниц оказалась нечитабельной галиматьей написанной на каком-то странном, птичьем языке.
Но! Только не первая страница.
Пальчики Наташи с упоением вцепились в желтую, покрытую разводами древности бумагу. Даже Стоик притих, удивленно заглядывая девочке через плечо:
«Всякое волшебство потребно с обмена начинать. О ты, что держишь Книгу в руках! Знай же, что Великий День для тебя настал и магии нет предела. Отдай же ЧТО-ТО, чтобы получить ЧТО-ТО. Вещь сокровенную передавая Мне реки: «Обмен великий начинаю и душу волшебству вверяю! Невидимый мой, добрый брат, с тобой дружить я буду рад!»» …
Агам-с! Магия пришла в тринадцатую квартиру и всё починила, благодаря Алиске. На кухне снова стало тепло и медвяно, стало уютно и великолепностно, на кухне запахло пирожками и достойный самовар уже вошел в ту финальную стадию, когда он начинает издавать чихающе-бормочущие звуки, намекающие на то, что чай вот-вот будет готов.
Можно было передохнуть, взять чайную паузу, вытянуть ноги и забыть про всякие там сложные вопросы, возблагодарив самих себя за свои способности к чудодейству. Правда! Слегонца мешала этому процессу высокая Тинки Бинкс – она стояла нелепой вытянувшейся статуей и отчаянно дрожала: Приоткрытый рот обнажил безупречно-белые крысиные резцы – длиннющие зубья сверху и покороче снизу – крыса нервически поскрипывала этими самыми своими резцами, кажется, немного потеряв связь с реальностью. Зонтик ее все также был раскрыт и трясся вместе со своей хозяйкой.
Возможно, харизма сэра Алессандро облаченного в пушистые кото-доспехи помогала этой крысо-барышне оставаться на плаву – что конечно смотрелось странно, крыса которая держится на плаву благодаря КОТУ! Ну, в жизни случаются и более необычные вещи, как все мы знаем.
Во всяком случае, Тинки Бинкс кое-как поддерживала разговор с сэром Алессандро, хотя и не особо увлеченно. Говоря прямо. Она отвечала как шарик из которого вдруг выпустили весь воздух.
- Сххредний секххретарь, вот я вас уверяю…Это не к добру…Давно ли я рах-хботаю? Вот я вас уверяю…давно. Хотя тех-хперь наверное погонят…не видать Тинки Бинксс большого кресла…не видать…Акха…Это не к добру.
В это самое время синий снег прекратился, зато где-то далеко-далеко на горизонте небо озарила зловещая зеленая вспышка. Такая, ощутимо нехорошая на вид. И снег вдруг тоже посыпался зеленый, оставляя противные салатовые потеки на желтой штукатурке дома и на оконном стекле – такие, забавные и омерзительные на вид потеки напоминающие о соплях и простуде…
Поникшая гнизга как-то нехорошо закачалась, угрожая свалиться в обморок.
- Моя кы-харьера…моё большое кресло…моя любимая кыханцелярия и мои бумаги…ооо, это не к добру смею вас уверить…- хрипло шептала крыса поглядывая куда-то вдаль своими красивыми глазами. Зонтик все также дрожал у нее в руках, а крысиный лысый хвост безжизненно поник, тонким шнурочком свешиваясь из под серой юбки.
В общем. Прямо сейчас опасаться гнизгу конечно не стоило. Тем не менее, шустрый Пелагатти решил на некоторое время самоликвидироваться – слишком уж сильно здесь воняло розами и уютом! А потом, рано или поздно канцелярская крыса наверное возьмет себя в руки…наверное она вспомнит зачем сюда пришла и вот тогда начнутся неизбежные поиски первого назначенного стрелочника.
А коднар, всмотритесь в него! Сутулый, покрытый перьями и мехом рогатый монстр на кривых чешуйчатых лапах – бескрылый гриф переросток с гигантским, несоразмерным голове черным клювом – он прямо-таки воплощение ходящей на двух лапах Виноватости во Всём! Пушистика Алессандро уж явно не тронут…а вот коднар. Ну, все знают. Пернато-мохнатые монстры с недружелюбным характером, виновны всегда и во всем. Кошка бросила котят - это коднар виноват!
Поэтому Пелагатти отходящий бочком-бочком был прав - коднаровская комната обещала блаженный бардак и камерную разруху, коднаровская комната была крепостью, замком и неприступной берлогой одинокого гения.
Ага. Так оно всё и было до сегодняшнего "утро-дня".
До того славного момента, как кто-то напустил сюда черной извращенной магии что была похожа на червяков, деятельно проедающих свежую яблочную мякость. Ну или гнилые внутренности трупа, если вам нравятся такие пикантные ассоциации.
Всёпочинение вычистило квартиру, но с комнатой коднара что-то было совсем не так…Перья монстра сами собой встали дыбом предупреждая о неком нехорошем проклятье, затаившемся в этом углу квартиры…Сильном проклятье, забористом и жестоком! Дверное полотно покрылось черными кляксами, клочками какой-то плесени и темнющими пятнами ожогов: виниловая пластинка Аббы растеклась пластмассовой ерунденью под острыми когтями монстра. Из комнаты отчетливо тянуло гарью, горелой же проводкой и какой-то особенной, очень нехорошей кисловатой вонью. Ага!
«Всёпочинение» здесь оказалось совершенно бессильным…можно сказать это простенькое заклятьице в ужасе отстранилось от потемневшей, перепачканной какой-то гадостью двери, заскулило и поджало хвостик...
Ибо.
Там. Случилось. ЧТО-ТО.