'Стеклянный' Патрик усвоил урок, который ему преподало мироздание в Роупсвилле. Тяжелый урок, ценой за который стала дыра в плече, пусть и зажившая быстро, но до сих пор напоминавшая о себе, стоило только по привычке облокотиться на эту руку. Еще дороже обошлось ухо — пусть Патрик и смирился с испорченным "фасадом", но теперь ему приходилось привыкать к изменившемуся восприятию окружающих шумов.
И он сдержал обещание, данное себе. Поезд, деньги на который столь любезно — в конце-то концов! — предоставил ему священник, увез его подальше от прошлого. По крайней мере, так Патрику казалось, когда он сошел на станции, чувствуя себя другим человеком. И тут же направился на поиски работы, а не бара, как делал раньше, несмотря на ноющую боль в наскоро перевязанном плече и дергающую боль в оторванном ухе. Более того, заработав почти целый доллар на разгрузке телеги, груженой каким-то барахлом (хотя Патрика и преследовала мысль о том, что пара господ, которым он помогал разгружать телегу, не являлись собственниками багажа), он не направился прямиком в бар, а пошел в церковь, где в чаше для пожертвований оставил половину своей выручки.
Сидя в тишине молельного зала, он осторожно впускал в себя годами гонимую мысль о том, во что же он превратил собственную жизнь. Нет, раскаяние не нахлынуло на него непреодолимой волной — все же, в свое время это был достаточно осознанный выбор, альтернативой которому была лишь пуля в лоб. Но сейчас... сейчас пришло время выбираться из грязи.
Оставшиеся деньги Патрик потратил на доктора, который обработал его раны. Следующая подработка, найденная в тот же день, позволила ему провести ночь на нормальной постели, а не под забором. Через неделю Патрик прикупил себе новый пиджак взамен простреленного падре, и получил стабильную работу посыльного при магазине скобяных товаров — клона того, который он раздумывал навестить в Роупсвилле — за баснословную зарплату в 8 долларов в неделю. Жизнь начинала налаживаться...
...и закончила в день получки. Воздержание от выпивки, чуть не вылившееся в delirium tremens — термин, с которым Патрик был знаком не понаслышке — вылилось в срыв, как только в кармане Патрика зазвенела честно заработанная монета. Стаканчик виски казался отличной наградой за тяжелую трудовую неделю, и был бы ей, если бы был только один... Но, как уже упоминалось ранее, иногда Патрик просто не мог остановиться.
На пароходе "Леди Бейн" Патрик очутился случайно — он рассчитывал просто поднести багаж старой леди, получить свои десять центов и вернуться в бар, однако судьба распорядилась иначе. Похмелье, мучавшее Патрика, вылилось в нелестный ответ на, в общем-то, отчасти обоснованную просьбу чернокожего парня, а дальше случилось примерно то же самое, что и в Роупсвилле.
Увидев, что после обмена "любезностями" черномазый схватился за ствол, Патрик похолодел. В прошлый раз Провидение недвусмысленно намекнуло ему о том, что путь, которым он шел последние годы, ведет куда-то не туда. Сейчас Патрик не особо надеялся на второй шанс. И что было намного хуже — после перестрелки в Роупсвилле Патрик каждое утро проверял боезапас в своем револьвере, чтобы быть уверенным в отсутствии досадных осечек, но этим промозглым дождливым утром ему было не до того...