Мурха почувствовал досаду от промаха. А еще почувствовал, что он, в общем-то, уже не молод, что в боку колет, печень шалит, руки подрагивают, в суставах щелкает, в пояснице стреляет. Что довольно нелепо стоять вот так вот, на полусогнутых, посреди пыльной дороги. И что, в конце концов, задираться с молодежью в почтенном возрасте, это уже не очень-то хорошая идея. Держа руку все так же, у пояса, он пальнул по торчащему из-за камня силуэту головы в шляпе.