Отрезать язык жертвам и слегка побить их, чтобы двигаться не могли, было хорошей идеей, ибо орали бы они, словно резанные, и брыкались, а так только мычать и сопеть могли, предчувствуя скорую гибель. Собравшиеся позади дроу соплеменники жертв только шептались, смотрели друг на друга и толкались, силясь понять что там и как происходит, ибо место было относительно узкое и больше восьми в ряд стать было проблематично даже мелким зеленокожим.
Когда сердце первого "убийцы" оказалось в кинжале, толпа коротышек ахнула, но быстро стихла, подчиняясь чьему-то нарастающему и жуткому присутствию. Когда второе сердце обагрило кровью алтарь, от него начало исходить шипение. А с третьим сердцем алтарь нагрелся так, что кровь вскипела, а сердца изжарились и задымили. Гоблины начали пятиться в страхе, а дым постепенно уплотнялся, образуя подобие ока в иную реальность, из которой слышалось продолжение молитвы во славу Лолс.
А затем через разорванную ткань реальности на алтарь шагнула йоклол в медленно меняющемся с эльфийского облике слизняка с одним большим красным глазом.