Вечер третьего дня — вечер пятого дня.
По окончании патрульной смены, когда госпожа в финальный раз проходила мимо всех, Надирд пребывавший где-то в горних сферах дальнейших планов, краем глаза заметил мелькнувший чёрный предмет. Непроизвольный охотничий рефлекс и пальцы ощутили шёлковую ткань, что вызвало скорее... чувство нереальности происходящего? Опустив взгляд и поняв, что же ему досталось, разведчик ощутил тот самый всплеск адреналина, когда в мгновенье ока оказываешься в смертельной опасности, и рефлекторно спрятал платок за пояс под плащ. Посмотрел на руку, что схватила трофей. Дрожала. Посмотрел вслед своей жрице. Своей жрице? Тысячи вопросов немедленно окружили его разум, подобно смертельным хищникам Подземья, почуявшим ослабленную жертву, безостановочно мелькали в голове: почему? Что он сделал? Это какая-то уловка? Дыхание немедленно участилось, а сердце билось как после дикой охоты, так что только многолетняя выдержка позволила разведчику сохранить лицо и выправку перед остальными членами отряда, и спокойно уйти в военное крыло. До первого поворота. Чувство нереальности происходящего накрыло его с головой, дроу просто не верил, что стал фаворитом этой госпожи, ещё какой-то час назад он и вовсе бы в лицо рассмеялся тому, кто скажет ему о таком шансе, но теперь... Теперь тактик отряда стоял, прислонившись спиной к стенке, и радовался только тому, что его никто не видит. Что никто не видит этой лихорадочной работы мысли, этого состояния, которое он и вовсе никак не мог опознать, этих совершенно не классифицируемых эмоций, не поддающихся пониманию чувств. Скорее фаворит Эрайи, да даже Малиира могла догадаться взять его в фавориты! Но эта женщина?..
Придя в себя и взяв себя в руки, Надирд отправился туда, куда хотел. Посетил сталагмит патрульных, собрав нужные себе сведения и записав имя ещё одного значимого дроу в список: Фаэрил. В иное время сын Ивианары бы непременно остался, сыграв партию другую в излюбленную савва игру, но перед глазами до сих пор стояла неразгаданная загадка... С гранатовыми глазами, с губами, дрогнувшими в улыбке... Что подарила ему свой чёрный шёлковый платок... И которой он до этого имел удовольствие завуалированно дерзить... В чём причина? Есть ли хоть какая-то связь? И как ему теперь себя вести с ней? Это было самое большое проклятье, обернувшееся настоящей мукой для разума, не дававшей никакого отдыха. Даже полуночная медитация, во время которой разведчик всегда держал свой разум в кристальной чистоте, отдыхая телом и духом, прошла больше в каком-то полутрансовом бреду...
— Простите, госпожа, я не озвучиваю всех своих наблюдений, поскольку вы и без того весьма проницательны, но не могу не заметить вслух, насколько прекрасна сама ваша сущность.
Он произнёс ей это в самый первый день их встречи. Но это было элементарное прощупывание почвы, в тот разговор он задавал много вопросов, выходящих за сферы компетенции обычного дроу, выискивая мельчайшую возможность расправить плечи и встать в полный рост, а этот комплимент был всего лишь заключительным аккордом, проверкой, как она относится к подобному... Но тем не менее... Он произнёс это искренне...
Тренировка. Упереть арбалет в землю, натянуть тетиву, наложить стрелу, выстрелить. Снова. Быстрее. Ещё быстрее. Ночью отдохнуть не удалось, так пусть неустанную мысль собьёт хотя бы физическое напряжение... Такая простая последовательность, стрелять, перезаряжать, стрелять, вновь и вновь, быстрее, ещё быстрее! Наконец разогнавшись, Надирд не заметил, как учебные стрелы закончились и спустил пустую тетиву. Вытерев пот со лба, дроу подошёл, чтобы забрать стрелы из мишени, но была какая-то мысль: он же занимался этими дополнительными тренировками на скорость не просто так, был какой-то умысел, ведь они начались только со вчерашнего дня... И снова неожиданная догадка пронзила его разум. Ради жрицы. Своей жрицы. Ведь если бы он умел перезаряжать арбалет быстрее, то не попал бы впросак, и сумел бы убить и того орка, ранившего... её? Выругавшись про себя, Надирд вновь приступил к тренировке, однако теперь незримое присутствие госпожи вплелось до самого конца...
Шак'Сен. Уже дойдя до самой таверны с ним, и узнав большую часть нужных сведений, Надирд, с самого начала не доверявший своему спутнику, вдруг настойчиво ощутил, что хочет жить. Он не отпил грибного эля, пока этого же не сделал боец напротив, он не сводил глаз с двери и окружающих, да и оставшийся диалог не заладился и свёлся к болтовне ни о чём, просто из-за того, что дроу помнил о чёрном шёлковом платке, теперь всегда бывшем с ним. Он просто не мог умереть и не имел права на ошибку, так что вскоре покинул Белаэрн, возвращаясь домой. Омыл своё тело, смывая всякую грязь и запахи Белаэрна... Конечно он любил чистоту, но сейчас в этом очищении был особенный смысл: как нельзя входить грязным в храм, так нельзя являться в неподобающем виде к своей госпоже... Однако вместо того, чтобы отправиться к ней напрямик, он свернул к арсеналу следопытов. Прошёл мимо целой стойки стрел, бочек с арбалетными наконечниками, завершавшимися пустотелыми гильзами, стрел со спиральным оперением, двухперьевых боевых, вытянутых, с зазубренным остриём, остановившись напротив трёхперьевых ловчих. Тупые, они летели недалеко и в Подземье применялись преимущественно работорговцами. Чтобы будущий живой товар не умер по дороге. А Эльшабет были нужны живые пленные... Эльшабет... Запоздало Надирд обнаружил, что все действия последних двух суток были для неё, и не в силах более терпеть в своей голове мысли о ней, отправился в её покои.
Постучавшись на свой уникальный манер, он вошёл...