Несомненно важное дело у Айлвин не спорилось. Ее постоянно отвлекала грудь Танары, то и дело притягивая взор. Высокомерная и красивая краснокожая полудемоница великолепно оттеняла пурпурные одеяния лейтенанта. До определенного момента воительница не осознавала насколько роскошно выглядел Миртеран, пока не кинул их разбираться друг с другом наедине. Он красиво и изощренно над ними издевался. Затем явился Ксариус в трико, чем вновь отвлек дроу. Работа была исключительно испорчена. Под боком красовался Надирд, окончательно сбивая ей концентрацию.
Подавив смешок, Айлвин скомкала лист пергамента. Не прошло секунды, как она собралась тайком скрыться после ухода лейтенанта, когда ее одернул голос жрицы Линир. В подобные моменты дроу ощущала себя двадцатилетней. Она плюхнулась обратно на место, вежливо и ласково улыбнувшись Надирду. Не хватало рядом старого мастера, который до побеления учил зажигать свечи, подчиняя законы природы мистической силе. Его уроки не принесли плодов, но монотонность и неприязнь к лекциям навсегда отпечаталась в памяти.
Эрайя в очередной раз искрометно шутканула, почти заставив воительницу подавиться смехом. Казалось, слово за слово и жрицы удалятся в альков, предпочтя постель войне, но сказалась прошлая неприятная сцена, которую Айлвин имела удовольствие (нет) наблюдать. Месяц назад кое-кто не принимал даже объятий от другой.
Кашлянув, воительница встала и неохотно направилась к госпоже Эрайе и стоявшим подле нее мужчинам.
Дроу поставила на рядом стоящий стол зашуршавший лист пергамента и цокнувшую о деревянную поверхность чернильницу с пером, деловито зацепив большие пальцы за пояс.
- Госпожа Эрайя, если позволите, то колдунам, особенно псионикам, веры нет. Природа их магии порочна и коварна. Кому как не жрицам тянуть жребий? Если... оно вам угодно, - смиренно заговорила Айлвин, разглядывая туфли Эльшабет. Окончив речь, она почтительно шагнула назад, ожидая приказа.