 |
|
- Что я думаю обо всём этом? – как-то расслабленно переспросила Велиар, оглядываясь на Квоут с ласковой полуулыбкой, мелькнувшей у неё на губах. Глаза дворянки блестели от еле скрываемого удовлетворения, которое отражалось в чёрных зрачках девушки странной, но одновременно какой-то невообразимо затягивающей, восхитительной какофонией чувств. Взгляд Оливии словно бы полыхал, точно самое настоящее пламя, передавая такую невообразимую энергетику, такую яркую, небывало сильную жажду чего-то, необходимого её душе, что это само по себе могло как отпугнуть, так и привлечь – точно так же, как горящий костёр привлекает мотыльков, летящих в него себе на погибель. – Ты о том, что здесь не будет серьёзных холодов? – при этих словах, девушка неспешно положила руки себе на пояс и, потянув за края ткани, имеющей прекрасный, небесно-голубой оттенок, принялась постепенно развязывать его, не отрывая своего взгляда от глаз Ворон. – Возможно и так. Возможно, камин здесь только для украшения. Но мне просто хотелось сделать так, чтобы дерево загорелось… это просилось изнутри меня, понимаешь? Огонь желал поглотить их, заставить полыхать эти сухие поленья, приготовленные для его нужд, а я лишь дала ему то, что ему было необходимо. Закончив с тонкой лентой, опоясывающей её талию, дворянка бросила пояс к ногам, после чего лёгким, плавным движением развернулась к Квоут спиной. Взявшись за бретельки платья, девушка так же неспешно, томительно-медленно спустила их вниз, открывая для взгляда нильфийки свои нежные, молочно-белые плечи. - А сейчас он даст то, что нужно мне… - чарующие, алые глаза Велиар скользнули взглядом по поверхности озера, по тёмной глади, искрящейся неярким, бледно-синим светом от этих странных грибов, во множестве усеивающих местные стены. Не прекращая процесса раздевания, похожего больше на танец, чем на привычное снятие одежды, девушка потянула за края материи, стягивая это лазурное, домашнее платье прочь со своего тела. Она немного качнула бёдрами, помогая себе – гибкая, точно змея, когда тонкая ткань чуть застряла на них, не желая свободно ниспадать дальше. – Или ты о том, как мы будем жить здесь? Что же, не думаю, что нам стоит об этом волноваться. Какая бы цель не была у тех, кто создал эту Академию, пока они готовы обучать нас и исполнять все наши мелкие, бытовые прихоти, - её голос вдруг наполнился теплотой. – Кстати об этом, - продолжила она, - Я и не знала, что ты так многое смыслишь в готовке. Это лишь ещё больше говорит мне о том, какую же я нашла замечательную подругу… Тихо шелестя, платье Оливии плавно опустилось к её ногам. Переступив через скомканные, небесно-синие одежды, дворянка чуть наклонилась, снимая с себя тёмные, шёлковые трусики. Тело девушки, сейчас освещаемое неяркими потоками света, казалось очень хрупким, невероятно женственным, сказочно желанным. Даже капельки пота, блеснувшие на её коже, словно бы дополняли образ утончённой красавицы, притягивая взгляд к широким бёдрам, тонкой талии и ещё ниже, к волнительным, прекрасным, упругим ягодицам. Тряхнув головой, красавица поправила свои волосы, белоснежным водопадом рухнувшие по спине вниз, после чего сделала шаг вперед, заходя в тёмные воды озера. Тихий стон наслаждения сорвался с губ Велиар, когда она блаженно выгнулась, почувствовав тёплую, даже немного жаркую воду, столь приятно расслабляющую её, согревающую невероятно уставшие мышцы красавицы, жаждущие отдыха как никогда прежде… Температура озера действительно стала выше, чем была ранее. В этом можно было легко убедиться, прошествовав вслед за дворянкой, хотя эта область горячей воды и была ограниченной, распространяющейся от Оливии всего лишь на несколько шагов – на большее у девушки пока не хватало сил. - Это прекрасно, - тихо прошептала она, оборачиваясь обратно к Квоут и безо всякого стеснения демонстрируя свой плоский животик, большие, роскошные формы с розовато-серыми ореолами и лёгкий, белоснежный пушок между ножек. На губах девушки мелькнула кокетливая улыбка. – Присоединишься ко мне, Квоут? Я нагрела нам немного воды… только мыло захвати, хорошо? Нога нильфийки чуть приподнялась и уперлась ступней в стену, другая нога была выставлена вперед чуть дальше, а руки оказались скрещены на груди; взгляд девушки выражал любопытство и заинтересованность, смешанные с расслабленным ожиданием... чего-то. Чего? Квоут не знала. Ей давно бы следовало пойти, разложить свои небогатые пожитки в комнате и удалиться на изучение пространства вокруг - мир не сошелся клином на их маленьком уютном месте жительства, вокруг было еще много всякого, что она хотела бы посетить еще и под покровом ночи, когда никто не увидит и не остановит любопытную сущность ученицы. Но, записавшись в подруги, соответствуй. Квоут ждала слов Оливии, провожая ее взглядом. Она поймала долгий взгляд Оливии в свою сторону... Она была в очередной раз поражена. Никогда раньше она не видела ни в чьем взгляде столько пламенной страсти, столько жизни и определенности. Именно такие люди чаще других творят историю, становясь ее писателями и лидерами. Это свойство наделяло поразительной харизмой даже самых уродливых и лишь украшало еще больше прекрасных изначально. Это - то, что делает людей действительно привлекательными. Ворон тряхнула головой, чтобы согнать морок: она и не заметила, как перестала видеть что-либо и начала смотреть внутрь себя, разыскивая и не находя эти черты в своей личности. "Квоут Ворон, ты - сплошное разочарование", – улыбнулась она этой мимолетной мысли. Ведь и правдой это не было. Взгляд нильфийки на долю мгновения опустился на развязанный Оливией пояс и начал медленной восхождение по ножкам, спине, шее аристократки. Подумать только, даже здесь, перед ней, она устраивала из раздевания шоу. Смотри на это, Квоут, смотри и учись. Частные уроки. Ее глаза задержались на обнаженных плечах, а затем и на всей оголенной удивительно белой спине красавицы, когда с нее сползло грязное, со следами износа лазурное платье, когда-то бывшее таким же предметом искусства, как и его юная владелица - задержались дольше, чем это было нужно в такой ситуации. – Это в основном остаточные знания, Лив. Кое-что подсмотрела у матери, вовсе не подпускавшей к кухне никого, кроме себя и изредка - меня, кое-что подглядела у... неважно, у кого. На то, чем ты, наверное, привыкла питаться дома, я не претендую, – с легкой улыбкой от пришедших воспоминаний сказала Квоут. Она вновь заглянула в глаза Оливии, случайно скользнув по ее телу взглядом, когда та повернулась к ней. Это было заметно - и без того яркие голубые глаза нильфийки под светом грибов выделялись двумя холодными огнями, и каждое их движение было видно из-за этого издалека. На ее личике мелькнуло недоумение, когда дворянка улыбнулась - это была какая-то странная улыбка, как будто предназначавшаяся кому-то другому. – Конечно, сейчас, – Ворон оторвалась от стены, внимательно, с некоторым сожалением взглянула на пояс, так красиво завязанный в бант, и без дальнейший промедлений распустила его, бросив на пол рядом с собой. Не менее быстро и методично были распущены все веревочки, закреплявшие плащ, расцеплены все крючки, и девушка одним действием, средним между выскальзыванием из плаща и его сбрасыванием, сняла этот предмет одежды, тут же проворно повернувшись на месте, чтобы перехватить плащ, не дав тому упасть, и сложить его. Пока она была занята этим, из одного из карманов выскользнули два маленьких предмета, со звоном столкнувшиеся с полом, но не пострадавшие от этого. Квоут отложила плащ в сторону, и, наклонившись, подняла их к глазам. Способ, которым она это сделала, был примечателен - так наклонилась бы воровка, а не благородная леди или обычная простолюдинка. Предметы оказались сережками - красивыми, с чарующего вида камешками, переливавшимися на свету так, словно были заполнены жидкостью. Девушка положила их сверху на плащ, выпрямилась, одновременно ослабив крепления собственной одежды, и, схватившись за нее через голову, стянула вверх, открывая шелковую обмотку на торсе, делавшую и без того небольшую грудь Квоут визуально еще меньше. Следующим шагом она распустила веревочку, удерживающую на ней ее штаны, и быстро спустила их вместе с трусиками. Наконец, Квоут начала собирать ткань обмотки в кулак и, довольно быстро расправившись с этим, оставила ее на штанах и сделала шаг вперед к Оливии, оставшись перед ней совершенно нагой и явив ее взору подтянутую фигуру с неярко выраженным, но видным рельефом живота и рук. Весь процесс занял не более минуты, не считая разглядывания сережек. С некоторым усилием воли подавив желание прикрыться, Ворон прошла к бадье, извлекла оттуда мыло, положив его у края водоема, сама опустилась в озеро рядом с Оливией и тихо, чувственно выдохнула, когда теплые воды омыли ее тело. – Это прекрасно, – повторила она фразу подруги, запрокинув голову и прикрыв глаза. Осторожно, содержимое 18+- О, Квоут, я и не претендую на нечто особенное, - улыбнулась девушка, оперевшись руками о помостик и с наслаждением вытянувшись, окунувшись при этом в воду по самую шею. При соприкосновении с горячей, казавшейся такой обжигающей поверхностью озера, по коже красавицы на несколько долгих секунд пробежались неприятные мурашки, но затем, когда вся полнота ощущений накрыла её, в глазах девушки промелькнула вполне отчётливо различимая нега, невероятным блаженством растекавшаяся по всему её прекрасному телу. - Конечно, мне готовили изумительные блюда, но я не слишком нуждаюсь в подобном обращении, - расслабленно протянула Велиар, повернув голову к нильфийке и внимательно наблюдая за процессом её раздевания. - Я не так уж и прихотлива в еде, как ты могла бы подумать, Квоут, - ласково продолжила она. - Мне доводилось есть пищу даже сырой, так что я более чем уверена, моя милая подруга, что буду полностью довольна твоими замечательными навыками...
Шелковая обмотка, которую Оливия увидела на груди Ворон, вызвала у девушки лишь слабое удивление, почти полностью заглушенное наслаждением, испытываемым ею в настоящей момент. Дворянка нежилась в горячей водичке, позволяя мягким, невероятно приятным потокам ласкать своё уставшее тело, приводящим его прелестную обладательницу в состояние настоящего экстаза. Возможно именно поэтому, когда Квоут окончательно обнажилась, она не слишком обеспокоилась, почувствовав понятное ей, немного знакомое, пусть и довольно редко возникающее ощущение.
- Сережки? - протянула она, неспешно приподнимаясь, чтобы рассмотреть находку своей подруги.
Капельки влаги тотчас же скользнули по её горячей, раскрасневшейся коже, проделывая недолгий путь от изящной шейки к большой груди с волнительно торчащими, розовыми сосочками, показавшимися наружу под воздействием разницы температур. Изучающий взгляд девушки вновь прошёлся по телу Квоут, когда та прошествовала в озеро мимо неё, скользнув по мышцам на её руках, на мгновение замерев на весьма различимом прессе нильфийки и коротко пробежавшись по cтройным, тренированным ножкам. Пока она делала это, тёмные зрачки дворянки медленно, но вполне ощутимо расширились, а в её чуть прищуренных от наслаждения глазках промелькнуло несколько странное выражение.
- Если они не принадлежат Рэасаэлю, то вероятно, это подарок от его девушки. Должно быть, она очень дорога для него, раз он постоянно носит их с собой, - не отводя от Квоут пристального взгляда, промурлыкала Оливия своим мелодичным, столь приятным голосом, словно бы отдающим хрустальными переливами колокольчиков. Она будто наблюдала за её реакцией, обдумывая для себя что-то, пока ясное лишь ей одной.
– Вот и замечательно, значит, проблем с питанием у нас не будет, – с улыбкой отозвалась Квоут, кратко взглянув на Оливию, поймав ответный взгляд и улыбнувшись от этого чуть шире. – Ли-ив, не смотри на меня так, – игриво произнесла нильфийка. Ей на самом деле нравилось оказываемое ей внимание. Это прибавляло в ней уверенности в себе. Обнадеживало. Хоть и ощущалось немного странно. Заостренные ушки девушки еле заметно покраснели, пока она продолжала раздеваться.
Зашедшая в воду Квоут через пару мгновений пожалела о том, что зашла в воду; горячо! Острые иголочки боли прошлись везде, где попала вода, но нильфийка стоически вытерпела все и устроилась в воде рядом с подругой, прижавшись спиной к нагретому камню. Первичный мученический калейдоскоп прошел и растворился, осталось только удовольствие от движения ее тела. Девушка непроизвольно закусила губу и, запрокинув голову, потянулась, зажмурив глаза.
Но слова Оливии застали ее врасплох. Квоут напряглась и застыла на месте, глаза распахнулись, недвижно смотрящие куда-то в потолок. "Это бы объяснило так много", – как-то холодно, отстраненно подумала Квоут. Все время совместного пути Рэасаэль дистанцировался от нее, но делал это ловко, по-особенному, всегда оставляя место для надежды. Но эти отношения, как бы Ворон того ни хотелось, не зашли дальше обычной дружбы. "Его девушки"... А если нет никого? Если это действительно его собственная вещь, но сам Рэасаэль боится зайти дальше? Или Квоут ему не по нраву?..
Огонек надежды, едва не потушенный Оливией, вновь разгорелся - но уже не так ярко, как прежде. Ворон почувствовала себя опустошенной.
Разумеется, Велиар обратила внимание и на разом напрягшееся тело девушки, и на её глаза, взгляд которых, казалось, был где угодно – только не здесь. Едва ли выражение лица дворянки можно было назвать разочарованным. Наоборот, она казалась… взволнованной. Теперь Оливия понимала, почему именно обратила на Квоут своё внимание на пристани, и то, как легко оказалось вывести юную нильфийку из душевного равновесия, только подтолкнуло Велиар к новым, куда более решительным действиям. О да, она умела быть такой – страстной, напористой, страшно ревнивой. Словно соответствуя своему внутреннему дару, за ледяным холодом, окружавшим аристократическую красавицу, скрывался жаркий огонь, настоящий пожар, способный охватить в своём пламени всю душу Оливии целиком, изменяя вполне привычное поведение на совершенно противоположное, открывая близкому ей человеку полностью новую, ранее неизвестную часть её личности.
Взгляд алых глаз дворянки сделался задумчивым. Велиар расчетливо, насколько позволяло её собственное состояние, планировала свои дальнейшие действия, на самом деле, не рассчитывая на нечто особенное – она просто играла с доверившейся ей девушкой и получала от этого истинное наслаждение. Окружающая же, приятная атмосфера, заставляла мысли дворянки течь легко и непринужденно, делая её открытой перед своими собственными желаниями.
- Ты так напряглась... - выдохнула девушка, поворачиваясь к Квоут и в тот же самый момент наклоняясь над ней, бросая тень на её лицо, тем самым заставляя нильфийку невольно отвлечься от терзающих её, столь тягостных мыслей. Не дав Ворон отреагировать, Оливия поставила свою стройную ножку между её ног и плавно опустилась перед девушкой на четвереньки, оказавшись так близко, что в огромных, немного странно блестящих, чёрных зрачках Оливии, нильфийка могла бы увидеть своё собственное отражение. - Не нужно сейчас думать об этом, - прошептала она, приближая лицо к личику Квоут и улыбнувшись, волнительно облизав язычком свои будто бы пересохшие губы, стрельнула глазками вниз, скользнув взглядом по фигуре Ворон и на несколько долгих мгновений задержавшись им между разведенных ножек, невольно тотчас же почувствовав приятное, томительное чувство внизу собственного живота. Велиар наслаждалась тем, что испытывала в данный момент и хотела лишь и дальше продолжать эту заманчивую, столь интересную ей игру.
Приблизившись губами к ушку Квоут, красавица обдала его горячим дыханием, после чего ласково, очень нежно попросила:
- Попробуй расслабиться, - прошептала она. - Здесь тепло и хорошо... - придвинувшись ещё ближе, Оливия позволила своей большой груди с набухшими сосочками коснуться её тела и легонько, словно бы случайно потёрлась ими, ощущая, как её щёки чуть краснеют от захватывающего её, так редко возникающего чувства. - Позволь всем своим, терзающим тебя чувствам раствориться и быть смытыми этой горячей водой, подобно тому, как уходит прямо сейчас вся усталость и слабость после пройденных нами испытаний...
Если бы у Квоут было время, она бы очень скоро пришла в себя и выбросила из головы мысли, мешающие ей думать четко - насколько это возможно для Квоут. Черта торговой семьи - практичность - пришла бы ей на помощь, вернув ей обычный настрой духа и уверенность в себе и своих силах.
Но перед ее глазами неожиданно возникла леди Велиар: погруженная в свои невеселые мысли, Ворон и не заметила ни ее движений, ни ее взглядов, а теперь, когда это случилось, невольно вздрогнула, почувствовав, как аккуратная ножка Оливии опустилась между ее ног, а ее лицо оказалось прямо перед лицом Квоут. Почти что шокированная нильфийка заглянула в полные удовольствия глаза подруги, увидела, как та увлажнила свои пухлые губки язычком, увидела, как та опустила взгляд вниз, на тело Квоут; ее собственные глаза подвели ее, вне ее желания опустившись на пышные формы белокожей красавицы. Уши и щеки Ворон тут же залились румянцем, все ее чувства слились в единую какофонию из смущения, стыда, бескрайнего удивления и... чего? Какое-то странное тепло начало разливаться по всему ее естеству, особенно сильно грея где-то внутри, внизу, сердечко стало биться часто-часто, а румянец стал полноценной краснотой. Для бедной ученицы это чувство было новым, неизведанным, и у нее было ощущение, что происходящее - неправильно, не так, как должно быть. Усилием воли Ворон вернула взгляд, неоднозначно выражавший всю гамму ее эмоций, к глазам Оливии.
Но и на это отреагировать нильфийка не успела, и дворянка придвинулась еще ближе. Квоут услышала ее горячий шепот у своего заостренного уха, и хотела уже ответить, когда грудь Оливии коснулась ее кожи. Это парализовало все мыслительные процессы девушки. Она уже не знала, что чувствует, почему чувствует, не понимала, чего хочет Оливия и почему она делает то, что делает. В ее сознании что-то оборвалось - тонкая ниточка, связывавшая ее и расплывчатое понятие "нормальности".
– Лив?.. – выдохнула Ворон. Ее частое, горячее дыхание обжигало кожу подруги, заставляя грудь нильфийки быстро вздыматься и опускаться.
- Тшшш... - прошептала девушка, на мгновение чуть зажмурившись от того, как приятно ей сейчас было чувствовать тёплые потоки воздуха, ласкающие её кожу и вызывающие ощущение блаженной неги, электрической волной прокатившейся по всему телу красавицы целиком. Когда ощущения стали немного слабее, влажный язычок Оливии лизнул заостренное ушко нильфийки, после чего она продолжила, медленно опускаясь к шее Квоут, манящей дворянку своей смугловатой, столь привлекательно выглядящей кожей. - Не говори ничего, - попросила она со страстью, ярким огнем отразившейся в её голосе. - Просто расслабься и доверься ощущениям своего тела...
Легонько проведя языком по шейке девушки, Велиар коснулась её своими губами, даря Квоут жаркий, приятный поцелуй, естественным образом вызывающий у той наслаждение, горячим удовольствием спускавшееся вниз, к столь манящим, стройным, разведенным в стороны ножкам нильфийки. Словно бы следуя за этой мыслью, ладошка Оливии опустилась на бедро Ворон и плавным, ласкающим движением прошлась по изгибам её фигуры, приближаясь к нежному лону красавицы, после чего, дойдя до этого сокровенного места, мягко, поглаживающе скользнула вдоль щёлочки девушки. Вторую руку дворянка чуть протянула в сторону, к мылу, лежащему за спиной у нильфийки, оставляя себе небольшую возможность для отступления.
Напряжение спало так же резко, как и пришло. Последняя мысль мелькнула в голове нильфийки перед тем, как она провалилась без остатка в свои чувства и эмоции. "Ну и ладно", – с жарким азартом думала она. "Что в этом такого?" – думала она. "Никто не узнает", – думала она. И когда язычок Оливии коснулся ее уха, она, улыбнувшись, отдала управление телом низменным инстинктам, вознамерившись получить как можно больше, несмотря ни на что. Поцелуй, опущенный Оливией на ее шею, заставил ее, горячо выдохнув, опустить руки на плечо и талию дворянки. Движения Ворон были неловкими, даже резкими, но она поглаживала и ласкала нежную, ухоженную кожу Оливии, проходя от шеи до запястья и от талии до бедер, не смея пока зайти дальше.
В это же время ручка аристократки ласкала ее саму. Чувства Квоут разгорались ярче и ярче, каждое касание доставляло ей истинное удовольствие, вызывая желание доставить то же в ответ. Девушка повернула голову и нашла губами губки подруги. Она не была уверена в том, что делать дальше, ведь она не имела такого опыта раньше. Этому ее никто не учил. Она замерла ненадолго в неловкости. Но ее руки говорили совсем иное. Одна рука мягко провела дорожку от плеча до груди Оливии, другая же переползла на внутреннюю поверхность бедер раскрасневшейся, как и она сама, аристократки, не прекращая движения.
Ладошка аристократки, потянувшаяся было за спину Квоут в нелепой попытке придумать хоть какое-то оправдание тому, что происходило в озере прямо сейчас, замерла на полпути и, вернувшись немного назад, легла на талию нильфийки, как бы слегка приобнимая девушку, прижимая её к себе. Чувственно приоткрыв свой нежный ротик, Оливия встретила неумелый, но достаточно смелый поцелуй Ворон, а после сама потянулась вперёд, не давая Квоут отстраниться, прервать их близость, удовольствие от которой сладкой истомой читалось в алых, охваченных страстью глазах красавицы. Озорной взгляд и дерзкая улыбка Ворон лишь ещё сильнее завели её – гордая наследница семьи Велиар окончательно потеряла голову.
- Смелее... - попросила она, осторожно берясь за руки нильфийки и опуская их на свои упругие груди, заставляя ту чуть сжимать ладони, жадно захватывая сосочки, прикосновение к которым тотчас же отозвалось разрядами возбуждения, пронзившими тело и без того взбудораженной, мокрой от желания девушки, тяжело дышащей, словно весь воздух разом вышел из её лёгких. Сделав недолгий вдох, Оливия вновь накрыла губы Квоут своими, впиваясь в них, запуская внутрь язычок, целиком беря на себя ведущую роль, полностью устраивающую аристократку, поскольку и опыта у неё, в конце концов, было больше.
Пальчики Велиар ласкающе, ритмично тёрлись об лоно нильфийки, пока та, достаточно возбудившись, не впустила её чуть глубже, открывая доступ к волнительному бугорку, прикосновение к которому было способно доставить девушке истинное блаженство. Хищно улыбнувшись, красавица принялась легонько поглаживать его, продолжая страстно целовать Ворон и, не отрываясь, всё время смотреть той прямо в глаза, ведь она прекрасно помнила один старый урок о том, что любовь и чувства передаются взглядом.
А в глазах Лив сейчас горело такое пламя, что могло легко сжечь их обоих. Если только позволить этому странному, волнительному чувству вновь прикоснуться к своей душе…
Простой поцелуй даже после самых интимных действий возымел поразительный эффект. Оливия принимает ее! Оливия отвечает ей! Квоут чувствовала искреннее, неповторимое счастье - хотя она и подумать о таком не могла до недавнего момента. А потому, почувствовав, как дворянка берет на себя власть, она доверилась ей, позволила ей вести эту игру. Ворон распахнула глаза и сцепилась с Оливией взглядом. Та могла прочесть в нем многое, увидеть в нем отражение своих эмоций, но было в нем что-то неповторимое, еле заметное. Кроме страсти разгоряченного тела полуприкрытая голубизна ее глаз выражала еще и... чистую, непорочную нежность.
Квоут почувствовала, как Оливия подтянула ее к себе еще ближе, все так же не отрываясь от ее губ и глаз. Она и сама не желала этого. Губки девушки издали сладостный стон, а ладонь, которая легла на грудь дворянки, плавно ухватила аккуратный бугорок соска и, неожиданно для нее самой, несильно сжала всю белоснежную грудь. Другая рука, вторя продвижению, начала нежно гладить лоно Оливии волнообразными, словно манящими движениями - так же, как она сама это делала для Квоут.
В глазах нильфийки мелькнула искорка веселья, когда ее в ее ротик вторгся язычок Оливии, вызвав очередную бурю новых, ранее неизвестных ощущений, и она без сопротивления отдалась ей, но веселье было стерто, как только аристократка коснулась ее чувствительной точки внизу. Квоут вновь сладостно застонала, страсть вытеснила все иное из ее глаз, а она начала обращаться с Оливией несколько жестче, почти на самой грани грубости. Движения стали быстрее, а язычок девушки неловко сделал слабую попытку взять инициативу. Ей завладел легко читаемый азарт.
Когда пальчики Квоут проникли в её влажное, изнывающее от желания лоно, Велиар коротко охнула, и в следующий же момент выгнулась дугой, увлекая девушку за собой и принявшись очень быстро, учащенно дышать носиком; щёки её вновь покрылись румянцем, а глаза заблестели от желания. Не в состоянии сдерживаться, она на мгновение разорвала контакт их губ и издала крайне чувственный стон, совершенно беззащитно смотря на нильфийку, добравшуюся, наконец, до её самого уязвимого, сокровенного места. Мокрые, белоснежные волосы растрепались по её спине, всё тело едва заметно подрагивало от того, как Квоут терзала её, даруя девушке сладкие муки наслаждения. Она тотчас же начала немного ёрзать бёдрами, помогая свой любовнице ласкать себя и невольно слегка насаживаясь на пальчик Ворон, что причиняло некоторую боль, поскольку она всё ещё была невинна, но вместе с тем доставляло своё, мало с чем сравнимое удовольствие.
Наслаждение, которое она испытывала, на некоторое время позволило Квоут взять инициативу в свои руки и если бы она знала, что делать дальше, то и вовсе могла бы сейчас воспользоваться гордой дворянкой так, как только посчитает нужным. Слишком уж уязвимой, послушной и податливой та вдруг стала в её руках, слишком легко отдалась, позволяя делать с собой всё то, что Квоут посчитает нужным. Но поскольку ей хотелось большего, хотелось вновь повторить свой старый опыт, скрытый за тяжестью расставания и горьких обид, она на некоторое время всё же вынырнула из подхватившей её волны наслаждения, обнаружив себя прижатой к камню и Ворон над собой, и её извивавшийся язык внутри своего рта. Секунды, казалось, растянулись в бесконечность. Девушка не знала, сколько времени прошло вот так, ощущая лишь как тепло было внутри нильфийки от её прикосновений, которые продолжала совершать, даже находясь в таком странном состоянии, буквально погрузившим Оливию в сладкое забытье и чувствовала движения чужих пальцев, раз за разом скользивших вдоль её щёлочки и то и дело нахально проникавших чуть внутрь, лишь с незначительным, обусловленным внутренней преградой сопротивлением. Откинув голову назад и выставив на обозрение свою белоснежную, хрупкую шейку, дворянка прошептала, вдруг отнимая руки прочь, заводя их в сторону и кладя на упругую попку Ворон, притягивая ту ближе к себе:
- Постой... подожди... - её дыхание опять сбилось на мгновение, когда жар тела Квоут, прижимавшейся сейчас к ней, передался коже Оливии, охватывая её настоящим огнём. - Я хочу тебя, хочу больше, чем сейчас. Иди ко мне. Позволь показать тебе...
Заставив девушку вынуть свой пальчик, Велиар прижалась к Квоут и слегка потёрлась своим лоном об её, задевая все чувствительные места и вызывая этим новые волны наслаждения, вновь и вновь охватывающие её. Это было нечто большее, чем обычные ласки и раскинувшаяся на камне, открытая, чувственно прекрасная белокурая красавица, опершаяся ладошками чуть назад и смотрящая на Квоут снизу-вверх, доступная её власти, беззащитная перед её руками, способными трогать всё тело девушки целиком, для которых больше не было запретных мест, это прекрасно демонстрировала. Капельки влаги, стекающие вниз по нежной, молочной коже, слегка блестели при голубоватом, искусственном свечении настенных грибов, отражаясь на чуть подрыгивающей груди, а вернее - на двух больших шариках на ней, тактично следовавших за хозяйкой, когда она совершала движения бёдрами, показывая нильфийке искусство любви и дерзко манящих Ворон, у которой как раз освободились руки, чтобы вновь поласкать их.
Касания дворяночки заставляли Квоут мелко дрожать и покрываться гусиной кожей. Она, оторвав ненадолго взгляд от своей любовницы, осознала, что находится сверху нее, а язык нильфийки сейчас ублажал Оливию уже в ее ротике, неожиданно для обеих взяв контроль. На губах Ворон заиграла азартная, страстная улыбочка, когда растерявшая всю свою гордость леди Велиар откинула головку назад, разорвав поцелуй и вызвав легкий укол разочарования тем, что руки ее переместились, перестав нежить Квоут.
Из губ девушки вырвался удивленный выдох, окончательно сбивший ее тяжелое, жаркое дыхание, когда она оказалась притянута и прижата к горячему телу Оливии, словно передававшему свой жар Ворон. Она услышала страстный, прерывистый шепот подруги, но стоило ему прекратиться, накрыла ее губы новым поцелуем. Пламенный восторг охватил ее, когда аристократка прильнула к ней, двинув тазом, заставив их соприкоснуться сокровенными местами и прочувствовать этот контакт разливающимся по телу удовольствием.
И снова Квоут оторвалась от Оливии, чтобы взглянуть на нее. Дворянка имела эмоциональный, чрезвычайно чувствительный вид. Обнаженная, покрытая влагой, лежащая на спине, оперевшись на ладони, чуть отведенные назад, с длинными белоснежными волосами, разметавшимися по нежной белой коже, она тяжело, часто дышала, вздымая грудь, смотря на Квоут, провоцируя ее на продолжение.
На губах нильфийки вернулась улыбка, и она, опустившись, прижала Оливию своим телом, проникнув в ее рот язычком и начав двигаться так же, как это сделала дворянка. Лишь одна ее рука свободно бегала по всей коже и груди Оливии, поглаживая и лаская - локтем второй она опиралась, чтобы не доставлять любовнице боль. Оставшаяся ладошка поглаживала ее талию. Красавицы вновь сцепились взглядами, полными огня и удовольствия.
Оливия вздрогнула, в очередной раз почувствовав столь приятное прикосновение Квоут к себе, ощутив скользящие, столь приятные ей движения тела красавицы, почувствовав дыхание девушки на своей коже и вкус её губ, глотая слюну нильфийки и тяжело дыша, смотря на Ворон совершенно открыто и покорно, позволяя той делать с собой всё, что угодно. Немного опустившись назад, а затем и вовсе полностью откинувшись на камень, холода которого совершенно не ощущало её взбудораженное, распаленное желанием тело, Оливия увлекла Квоут за собой, нежно заведя свои руки ей за спину и принявшись осторожно, совершенно не больно и в чем-то даже приятно, мягко проводить коготками по её по спине, легонько покачивая бёдрами в ответ на ожесточенные, быстрые движения таза нильфийки, целиком захватившей инициативу и сейчас, прижав белокурую красавицу к земле, с наслаждением, не встречая никакого сопротивления, пользующейся её телом. Велиар действительно полностью отдавалась этой девушке, которую и знала то от силы несколько часов, полностью погрузившись в дурманящий их обоих водоворот чувств и эмоций. По глазам, подёрнутым сладкой негой наслаждения, было видно, что гордая в обычной жизни аристократка не только привычна к такой, подчинённой роли, но и получает от неё истинное, настоящее блаженство.
- Ещё… ещё… - простонала Оливия, когда девушка на мгновение прервала их поцелуй, после чего мягко, подталкивающе положила руки ей на упругую попку, притягивая Квоут к себе и продолжая соблазнительно извиваться, выгибаясь под ней всем своим телом, словно бы разом превратившимся в одну большую эрогенную зону. Мокрые, влажные звуки заполнили собой помещение и ничто: ни тихий плеск воды, ни шум, временами доносившийся снаружи, пробивавшийся в погреб через едва заметные щели в конструкции дома, не могли помешать охваченным страстью любовницам получать удовольствие друг от друга. – Обладай мной, - шептала девушка, даря Ворон новый, невероятно чувственный поцелуй, обхватывая нильфийку ногами и продолжая снова и снова подмахивать ей тазом, в то время как ладошки Оливии нежно, невероятно ласково скользили по изгибам тела красавицы, гладили всё ещё влажную после озера спинку и, скользнув по небольшой, но оттого ощущавшейся не менее приятной груди Ворон, принимались мять её острые сосочки, чуть эротично вскрикивая, когда Квоут занималась тем же самым. – Я вся твоя… вся, от ногтей до кончиков волос, принадлежу… тебе…
В какой-то момент Велиар дёрнулась и внезапно крепко прижала девушку к себе, подталкивая её, заставляя двигаться как можно быстрее. Откинув голову назад, дворянка глубоко, медленно задышала, почти физически ощущая, как её щёки покрываются румянцем, практически видя усталый, довольный блеск в своих глазах. Обвив ручками шею Квоут, она отблагодарила девушку долгим, невероятно жарким и страстным поцелуем, как бы спрашивая её, хватило ли той её тела для того, чтобы полностью насладиться процессом и, получив столь же молчаливый ответ на свой вопрос, перевернулась, заставив нильфийку оказаться снизу, после чего прижалась личиком к её сокровенному месту и ещё несколько долгих минут не отрывалась оттуда, пока окончательно не удовлетворила Квоут, доведя её до высшей точки наслаждения своим язычком. Немного позже, наконец-то искупавшись, смыв с себя пот и остатки дорожной грязи, девушки закутались в полотенца и поднялись наверх, где их встретила Айша - невозмутимая, пусть и с лёгким, едва заметным румянцем на щеках, которая, если и слышала звуки, доносящиеся из погреба и весьма недвусмысленно намекающие на то, чем они там занимались, виду всё равно не подала. В руках она держала два комплекта белоснежной, школьной формы, показавшейся Оливии излишне аскетичной, сшитой словно бы безо всяких возможных изысков. И всё же он была лучше, чем та одежда, которая оставалась у неё, поэтому дворянка по-настоящему, искренне отблагодарила горничную, после чего, дождавшись момента, когда Айша покинет их небольшое жилище, развернулась к Квоут и устало ткнулась ей головкой в плечо. - Мы все ещё мокрые. Пойдем к камину, погреемся немного. Нужно высохнуть, сходить на склад и в библиотеку… - тихо произнесла она. – И успеть до того, как начнется общий сбор. Квоут покинула ванные помещения с растерянным выражением лица. Стоило ей столкнуться взглядом с покрасневшей Айшей, как она сама залилась краской, опустив взгляд. Сожаления, как всегда, приходили после свершения действий. Все мысли как-то разбежались из головы, оставив ее лишь заново и заново переживать проведенное там, внизу, время. Пустой взгляд упал на предложенную одежду - такая простая вещь послужила ей внезапной опорой и стимулом. В глаза девушки вернулись краски эмоций, сама она приосанилась и восстановила часть постоянной уверенности. Благодарность ее, тем не менее, прозвучала до обидного умеренно. В другой ситуации она бы пришла в восторг от вещей такого качества, хоть и не столь украшенных, но сейчас она была на это просто не способна. – Да, да... – рассеянно отозвалась Ворон на предложение подруги, когда та приблизилась и положила голову ей на плечо. Лучшее, что она придумала - приобнять дворянку и мягко повести ее к камину, уже давно погасшему, пока они были... заняты. Квоут ненадолго отпустила девушку, чтобы закинуть в камин еще материала и сдвинуть ногой стол, освободив место, после чего усадила Оливию и села рядом сама. Выполнение этих обычных, приземленных действий позволило ей собраться с мыслями, мучавший ее вопрос обрел, наконец, вербальную форму: – Что ты сделала из меня, Лив? – тихо, с какой-то горестной озадаченностью в голосе спросила Квоут. Велиар бросила короткий взгляд в сторону камина, вновь заставив свой внутренний дар проявиться, передавая сухому, жаждущему огня дереву немного магической мощи. В этот раз дрова для растопки загорались медленно, словно бы нехотя. Дворянке было не до того. Пляшущее пламя отбрасывало на красивое лицо девушки тёмные тени. Она смерила взглядом свою подругу, дождавшись окончания её вопроса, после чего чётко, проясняя всю ситуацию, ответила ей, пусть и немного резко, но зато - предельно честно: - Я ничего не делала с тобой, Квоут. Я лишь показала тебе, какой ты можешь и хочешь быть. Продемонстрировала то, чего ты желаешь, - алые, чарующие глаза Оливии внезапно стали невероятно, отталкивающе холодными. Гордо вздёрнув голову, она вновь уставилась на пламя, и голос её прозвучал ровно, не выдавая ни капли эмоций. – Но если теперь, после всего случившегося, подобное кажется тебе неприемлемым, то скажи об этом прямо. Я – не маленькая девочка, и умею принимать отказы. В сознание Ворон вновь вернулся волшебный момент поцелуя. Она вспомнила свои чувства и эмоции, вспомнила взгляд, которым на нее смотрела леди Велиар, вспомнила все. Она поняла, что леди Велиар права, поняла, что нет смысла бороться с самой собой, как и поняла то, что никому ничего не должна. Так не лучше ли подчиниться велению разрывающегося сердца?.. Она чувствовала вину, страшную вину перед Рэасаэлем - но то была лишь иллюзия. Ведь она не должна. Вместо ответа на невысказанный вопрос Квоут прижалась к Оливии плотнее. – Все хорошо, Лив, – мягко прошептала она. Губы Оливии дрогнули, затем она глубоко вздохнула и едва слышно всхлипнула носиком, поспешно, одним быстрым движением отводя мокрые, но невероятно гладкие, словно бы шелковые, белоснежные локоны в сторону, пытаясь этим скрыть слёзы, вдруг ярко сверкнувшие в её глазах при свете языков пламени, жарким огнем трепещущих в камине. - Да, всё хорошо, - произнесла она, оборачивая к нильфийке своё лицо, на котором явственно читались следы недавнего испуга, внешние признаки которого она столь мастерски подавила на некоторое, пусть и очень короткое время. - Всё хорошо... - повторила девушка, в то же самое время ласково приобнимая Ворон и тыкаясь носиком ей в шейку. - Теперь всё точно будет хорошо. Погревшись и высохнув, Оливия и Квоут оделись в школьную форму, после чего вместе направились на склад – успеть ещё и в библиотеку они надеялись, но особо на это не рассчитывали. Слишком уж много времени у них заняло это, весьма личное и довольно продуктивное общение, приведшее, в конце концов, к весьма неожиданным для девушек результатам.
|